На склоне пологой тьмы

Затерянность, сиротство, невозвратность…
Под этой тусклой белой пеленой
Теряет эхо звончатую кратность,
Крадясь и тихо шаркая за мной.

Есть у него особые привычки —

На каждый закоулок по одной.
Случись, оно на чёртовы кулички
Потащится хромулей записной.

Идём, идём, чего уж там, негоже

От эха отпираться своего.
Я чьим-то эхом состоялась тоже,
А из меня-то эхо — ого-го!

Я в молодую так звучала бытность,

Что улиц тесен мне казался крен.
И отражала всей собою слитность
Родных просторов и домашних стен.

Мне говорили — цельная натура!

Походка — ветер, неприступен взор,
А голос — в нём слышна колоратура
Ручья, что водопадом льётся с гор…

Прошли года, куда-то всё девалось,

Черты мои смягчились, голос тих,
От прежней, той, не многое осталось,
А что осталось, делим на двоих…

Но знаю я, тебе со мной не скучно,

Иначе б ты за мною не кралось.
Сегодня мы с тобою неразлучны,
А завтра, может, разойдёмся врозь.

Я заленюсь и стану чай с корицей,

На звёзды глядя, пить и колдовать,
Чтоб молодой кому-нибудь присниться,
И звонким эхом прозвучать опять.

Чего стоишь, шагай же, недалече

Брести с тобою нам сегодня в ночь.
Фонарные покачивают свечи
Туман белёсый, что кружить охоч

В предгорьях сонных. Млечная дорога

Над нами эхом музыки земной
Тревожит твердь и дремлющего Бога,
От нас укрытых белой пеленой…

«Мои стихи из сора не растут…»