На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 1

Впрочем, первые известия, полученные нами из Дарданелл, удовлетворительны. Полностью уничтожены два форта на европейском берегу и два форта на азиатском берегу. Приступили к вылавливанию мин под защитой броненосцев и крейсеров. Один из этих четырех фортов был предварительно вооружен немцами. Кроме того, морские силы турок находятся под командованием германского адмирала Мартенса.

Мы извещаем сэра Эдуарда Грея (№ 629), что французский экспедиционный корпус под командованием генерала д’Амаде будет готов к отплытию 2 марта для сотрудничества в операции союзных эскадр против Турции. Этот корпус будет состоять из двух бригад пехоты, из полка кавалерии, из двух батарей 75-миллиметровых полевых орудий и одной батареи горных орудий 65-миллиметрового калибра, в общем четыреста офицеров, восемнадцать тысяч солдат, пять тысяч лошадей и тысяча повозок.

Генерал По, везущий французские знаки отличия, отправился в Россию через Балканы; стараясь завоевать на своем пути новые симпатии в пользу Франции, он, естественно, использовал эту дарданелльскую экспедицию и ее возможное развитие. В Софии население оказало ему горячий прием, а военный министр генерал Фитчев встретил его корректно, но король Фердинанд, извещенный о его приезде, не дал ему аудиенции (от де Панафье, № 86 и 87). В Бухаресте население оказало нашему генералу восторженный прием. Его сопровождала и приветствовала толпа, которую префект полиции определяет в двести тысяч человек. Город был разукрашен французскими флагами. Король и королева приняли знаменитого участника войны 1870 г., раненного в этой войне. В его честь состоялись два торжественных банкета. Правительство содействовало всем этим манифестациям, не присоединяясь к ним официально. Братиану повторил Блонделю, что в один прекрасный день придет время для вступления в войну Румынии, точно так же как Италии, но что ввиду позиции Болгарии и русских поражений необходимо выждать более благоприятных обстоятельств (Бухарест, № 79 и 80).

Тем временем пропаганда немцев по своей неутомимой активности не уступает их военным действиям. В настоящий момент она добивается в Вашингтоне того, чтобы снабжение гражданского населения Германии происходило под контролем Америки. В обмен на это несравненное преимущество Германия обещает отказаться от систематического уничтожения торговых судов. В ночь с 23 на 24 февраля она без предварительного требования остановиться, без предостережения, без предварительного захвата пустила на уровне Булони ко дну пакетбот англо-французской службы «Виктория», причем среди жертв были четыре американских гражданина. Соединенные Штаты склонны положить конец состоянию вещей, столь сильно нарушающему их интересы. Они выступили в Лондоне с поддержкой германского предложения. Но Англия и Франция знают, в какой мере экономические затруднения Германии могут сократить продолжительность войны, они приложат все усилия, чтобы расстроить этот ловкий маневр неприятеля³⁸⁷*. Мы являемся господами на море. Пусть Германия попробует отнять у нас это господство, это вполне естественно. Но разве могут Соединенные Штаты, оставаясь нейтральными, сами лишить нас этого господства?

В пятницу, 26-го, бельгийское правительство прислало ко мне своего посланника барона Гильома. Бельгийское правительство подготавливает «Серую книгу», в которой должны фигурировать некоторые документы довоенного времени, находящиеся в архивах Брюсселя и посольства, а следовательно, попавшие теперь в руки немцев. Барон Гильом спрашивает меня, нахожу ли я неудобным публикацию в «Серой книге» отчета о двух беседах, состоявшихся между ним и мной на набережной Д’Орсе в июне и ноябре 1912 г.³⁸⁸* Хотя оба эти документа содержат несколько ошибок в деталях, я считаю, что их можно опубликовать, запрошенный мною совет министров предпочитает не воспроизводить их в настоящий момент. Действительно, из моих слов, сказанных в 1912 г. барону Гильому на основе информации нашего генерального штаба, вытекает, что я ожидал в случае войны нарушения Германией нейтралитета Бельгии. Я заявил посланнику, что Франция никогда не нарушит мира, что она никогда не посягнет также на этот нейтралитет, и продолжал (в передаче барона Гильома): «В парламенте ни один депутат не голосовал бы за агрессивную войну. Я питаю также самое большое доверие к мирным устремлениям германского императора, но с сожалением констатирую, что с минувшей осени активизировались пангерманисты, они ведут непрекращающуюся пропаганду. Если Германия объявит нам войну, то это, конечно, произойдет против сокровенных желаний императора и будет доказательством того, что император уступил перед напором общественного мнения»³⁸⁹*⁴⁷.