На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 1

Новый испанский посол. – Сражение началось. – Падение Мобежа. – На реке Урк и в департаменте Мааса. – Монмирайль, Сезанн и болота Гонд. – Бриан и Самба в Париже. – Победа на Марне. – Боны национальной обороны. – Немцы останавливают свое отступление

Воскресенье, 6 сентября 1914 г.

Итак, сегодня на пространстве от Мааса до Урка произойдет вооруженное столкновение народов. Наш отъезд усугубляет мое волнение. В частности, мысль моя летит к той зеленой равнине Орнен, где прошло мое детство, где теперь нашей 3-й армии поставлена задача задерживать неприятеля. В своих директивах от 2 сентября генерал Жоффр еще предвидел, что в ходе нашего генерального отступления Саррайлю, возможно, придется отвести свои войска не только на Ревиньи и Бар-ле-Люк, но, возможно, к Жуанвиллю. Таким образом, большая часть департамента Маас должна была быть оставлена неприятелю. Мы допустили его занять прекрасный наблюдательный пункт в Монфоконе, пройти через лес Гесс и подняться вверх по долине Эри до Бозе. Таким образом, наша 3-я армия, которая должна действовать на правом фланге, вынуждена растянуться от Вердена до Ревиньи, который становится центральным связующим пунктом между ней и 4-й армией и шарниром французского фронта. Против Саррайля находится армия кронпринца, которому, конечно, вверены отборные войска, и если сегодня движение немцев не будет остановлено, то, несомненно, придет конец моему родному городу… Тогда как умом и сердцем я далек отсюда, я принимаю сегодня утром в Бордосской префектуре нового испанского посла маркиза де Валтиерра, который вручает мне свои верительные грамоты, – с его предшественником де Вилла-Уррутиа случилось нечто странное. 2 сентября испанский король, извещенный о возможности отъезда французского правительства, телеграфировал де Вилла-Уррутиа: «Приказываю вашему высокопревосходительству остаться в Париже, что бы ни случилось». В то же время Альфонс XIII, как я уже упоминал, поручил своему другу Киньонесу де Леону сопровождать нас в Бордо. Вилла-Уррутиа, лицемерный враг Франции, сообщал своему правительству, что перед нашим отъездом явился ко мне с прощальным приветом – это не соответствует действительности, – и прибавил, что якобы сказал мне: «Я сожалею, что не волен следовать за вами. Сожалею также, что то обстоятельство, что я остался в Париже, может быть истолковано как акт учтивости по отношению к германскому императору». Эта фантастическая телеграмма, будучи сообщена испанскому правительству, собравшемуся под председательством короля, вырвала у министров всеобщее изумление и негодование ввиду того извращенного смысла, который де Вилла-Уррутиа, очевидно, желал придать королевскому решению¹⁹⁶*. Его величество велел министру иностранных дел передать нашему послу, что «он надеется, что его чувства глубочайшей преданности Франции и высокого уважения к первому должностному лицу республики не позволят нам останавливаться на старческих инсинуациях маркиза де Вилла-Уррутиа».

Старый посол немедленно был отозван. Его преемник маркиз де Валтиерра, генерал-капитан провинции Бургос, бывший адъютант короля, был прикомандирован к моей особе во время моей поездки в Мадрид, и, очевидно, он назначен был послом в воспоминание об этой своей роли. Он имел любезность сам подтвердить мне это в своем официальном обращении ко мне. После слов приветствия и благодарности я ответил ему: «Я знаю, господин посол, ваши чувства к Франции, я знаю, что они в точности отражают чувства благородной испанской нации, я знаю, что они полностью гармонируют с чувствами его величества Альфонса XIII, который всегда проявлял себя верным другом моей страны. Благодарю вас за ваши пожелания восстановления мира. Франция не желала войны, она сделала все, чтобы избежать ее. Теперь ее долг продолжать вместе с союзниками войну до победного конца и восстановления права». Я не мог не согласовать сегодня своих слов с тем прекрасным усилием, которое собираются сделать наши армии. В тот самый момент, когда я обращаюсь с этими словами к новому послу, генерал Гальени, которому неизвестны причины отзыва маркиза де Вилла-Уррутиа, любезно послал одного из своих офицеров с прощальным приветом, и маркиз открыто выразил свою печаль по поводу того, что оставляет Париж¹⁹⁷*. Однако он сам хотел этого.

Делькассе сообщает мне со слов сэра Френсиса Берти, что Китченер телеграфировал Френчу в желательном Жоффру духе. Английское правительство запрашивает, когда начнутся операции. Мы извещаем его, что они начинаются еще сегодня утром. Армия Монури уже вступила в бой с неприятелем. Гальени извещает Мильерана, что первые стычки благоприятны для нас. Френч, предуведомленный еще до Китченера, поддерживает наше движение.