На службе Отечеству!

Слава богу, Вадим Кожинов довольно быстро прозрел и никаких, так сказать, целостных диссидентских публикаций у него не было, но следы прошлого нередко давали о себе знать в иных его рассуждениях до самой последней поры. В упоминавшейся последней книге крайне удивляет рассказ, связанный с Евтушенко: «На студенческом фестивале в Хельсинки в 1962 году имел место неприятный эпизод: молодые финны — как тогда сообщалось, потомки погибших на советско-финской войне — бросали камни в автобус с делегацией СССР». Та война была в 1939–1940 годах. Интересно, а что делали в это время на фестивале «потомки» участников немецко-финской агрессии против СССР в 1941–1944 годы? Но читаем дальше: «Вернувшись в Москву, Евтушенко опубликовал об этом стишки „Сопливый фашизм“. Встретив его в ЦДЛ, я сказал, что стыдно писать подобное; вспомни, что Твардовский назвал эту войну „незнаменитой“, то есть недостойной славы…» Это поразительно…

Какая литературщина! Какой догматизм! Лауреат Ленинской премии Твардовский сказал — и не смей по-другому. Вы подумайте только: за границей, на чужбине во время прекрасного всемирного праздника на глазах множества иностранцев негодяи забрасывают камнями наших ребят, нашу национальную делегацию. Это государственное оскорбление, а для русского патриота всего лишь — «неприятный эпизод». Евтушенко встал на защиту своих, негодует против наглой вылазки, возможно, даже опасной для жизни наших ребят, а этот патриот целиком на стороне оскорбивших его Родину подонков, он считает своим долгом еще и отчитать поэта, вступившегося за честь родной страны: «Стыдно!..»

Да ведь здесь вражда к литературному противнику затмила чувство к Родине. И человек не понимал этого в тридцать лет, не понял и в семьдесят. В таких случаях невольно хочется защищать даже Евтушенко тех времен. Точнее говоря, не его, а саму родную страну. В других случаях у патриотов такого рода чувство к Родине столь же решительно оттесняется и литературной симпатией, как у того же Кожинова — почтением к Солженицыну, попыткой оправдать даже его грязную возню против Шолохова, как это было в беседе с В. Кожемяко в «Советской России» 3 декабря 1998 года. Надо отметить, что для кружка этих патриотов крайне характерно главенство литературных страстей над всем остальным.

А слово «незнаменитый», кстати, вовсе не означает «недостойный славы». В числе многих толкований, которые Даль дает слову «знаменитый», есть и такие: «великий», «весьма известный», «прославленный». А мало ли солдат даже и Великой Отечественной осталось непрославленными, хотя и достойны этого. Ныне же говорят еще и так: «печально знаменитый» и даже «позорно знаменитый»… Да, финская война не была великой, это локальная война. Да, о ней многое оставалось неизвестным. Да, она не была прославлена, она померкла в великой трагедии и великой славе тут же грянувшей Отечественной войны. Но тысячи солдат и офицеров, сложивших головы тогда, заслужили славу и нашу вечную благодарность. Они прорвали линию Маннергейма, заставили финнов просить мира, выполнили все задачи, которые ставились в этой войне: в условиях уже бушевавшей в Европе мировой войны отодвинули границу от Ленинграда, завоевали необходимые для нашей обороны базы и тем самым предотвратили захват летом 1941 года второй столицы нашей Родины. Кожинов словно и не ведает, что ведь финны, как немецкие прихвостни, воевали против его Родины еще и в «знаменитой» войне…