Однако особая астрологическая форма предсказания сохранила свою привлекательность. Начиная с конца 1930-х слухи о тесной связи между Гитлером и астрологией не утихали. Один искушенный в астрологии писатель – Луи де Воль, берлинский полуеврей, покинувший Германию в 1935 году и пытавшийся найти себя в Лондоне и Нью-Йорке, – решил, что астрология как раз и поможет ему утвердиться на новой почве. Он-то и пустил слух о том, что Крафт является личным астрологом Гитлера. Вскоре после этого президент Колумбийского университета объявил, что у Гитлера целая команда из пяти астрологов. Газета «Лондон Ивнинг Стандард» назвала любимым астрологом фюрера Эльсбету Эбертин.
В действительности ни Гитлер, ни большинство его ближайших нацистских соратников не спрашивали у астрологов совета о наилучшем времени для своих действий, несмотря даже на то, что агрессивный национализм и фанатичный расизм нацистов приводили их в один лагерь с теми, кто видел свою политическую миссию не только в осуществлении мечты о расово чистом, искупившем все жертвы арийском будущем, но и в установлении сказочного образа золотого арийского прошлого, полного идеалистической духовности, обретения общенародной идентичности, стремящегося к разгадке космических тайн и пользующегося астрологическими построениями. Тем не менее, как говорил Геббельс, «безумное время требует безумных мер». Должно быть, последние недели Третьего рейха были действительно пропитаны безумием, не в последнюю очередь оттого, что его правители еще не осознали: историческая наносекунда их господства пришла и ушла. Именно в эти недели Гитлер обратился к пророкам.
Из сделанных в апреле 1945 года записей в дневнике гитлеровского министра финансов графа Лутца Шверина фон Крозиг (бывшего когда-то родсовским стипендиатом в Оксфорде) мы узнаём, что примерно в середине этого месяца Геббельс и Гитлер решили, что пришло время изучить два гороскопа: самого фюрера, составленный в 1933 году, и Великой Германии, составленный в 1918 году. То, что они узнали, их, должно быть, потрясло. Как записано в дневнике,
Ранним утром в пятницу тринадцатого апреля 1945 года статс-секретарь рейха позвонил министру финансов, чтобы сообщить о том, что накануне скончался президент Рузвельт. «Мы услышали, как под сводами комнаты шелестят крылья ангела истории», – записал Шверин фон Крозиг. «Неужели это и был судьбоносный перелом, которого мы так ждали?» Геббельс был в этом уверен. Когда ему передали новость, он потребовал принести бутылку лучшего шампанского и позвонил Гитлеру, чтобы сказать, что это поворотный момент, «записанный в звездах». Геббельс был в экстазе[70]
.