На солнечной стороне улицы

- Пойдешь, так твою перетак! - выхватывает в злобе пистолет, вскинул его… А у Леши-то автомат на коленях лежал, он его только что чистил. Ну и успел раньше Несольцева. Просто успел! Прошил его насквозь… Потом мучился… "Знаешь, - говорил, - понимаю, что был он подлец, мерзавец, все бойцы его ненавидели. Понимаю, что он-то меня точно порешил бы, не успей я… Все понимаю… Но: ведь сколько я немцев ухлопал! Без счету… Ни один никогда не снился… А этот - что значит свой! - каждые полгода снится"…

Расслабившись, размякнув от ее преданного внимания, Семипалый пускался в институтские воспоминания и, незаметно для себя, переходил на рассуждения - тогда какие-то, враждебные Кате, иностранцы выскакивали из его слов, как черти из бутылки, изрекали глубокомысленную муть. Некий Кант что-то где-то сказал, а другой, с идиотской, как кличка, фамилией Спиноза, считал иначе… И вся эта абракадабра лилась однообразным потоком, затопляя Катю скукой и безнадежной тоской… А она любила только жизнь, только случаи с людьми, только сильные характеры и поучительные поступки…

Слушала Семипалого с холодноватой отчужденностью, поглядывала насмешливо, а иногда довольно грубо прерывала громким возгласом с французским прононсом, в который вкладывала неизмеримый пафос:

- Энтри-коо-от!

Семипалый осекался, глядел на нее с молчаливым недоумением или цыкал как нашкодившему щенку:

- Фу! - добавляя негромко. - Дура…

Именно с этого времени зародилась в ней неприязнь к "шибко умным".

Ничего не могла она поделать с собой. Что-что, а против себя не шла никогда. Собственный характер волок ее на аркане к несчастьям и одиночеству… Вечная игра с огнем, глупый азартный риск…

***

"-… Мам, а ты послевоенный Ташкент хорошо помнишь?

- Спрашиваешь!…

- … а как одевались, что было в моде, прически, танцы-шманцы?…

- А как же, помню, конечно! В те годы вся жизнь в Ташкенте проходила на улице. Особенно по вечерам, особенно в теплое время года… Неторопливо так прогуливались по центральной, Карла Маркса, пары и компании; мужчины выходили в льняных белых брюках-клеш, дамы - под китайскими зонтиками… Как раз снесли Воскресенский базар - его еще называли в народе "Пьян-базар", - действительно средоточие всякой пьяни, и начали строить театр оперы и балета имени Навои - ты его хорошо помнишь? Имперского величия здание! Архитектор - Щусев, тот самый, автор Мавзолея… Строили его пленные немцы и японцы, причем пленные немцы ходили без конвоя, а пленные японцы - под конвоем. Кстати, один из прорабов, наш сосед, посмеиваясь, говорил, что японцы возмущаются качеством строительства и материалов, чуть ли не с ужасом говорят: "Это здание не простоит и двухсот лет!"

- Слушай, а что носили в то время?

- Девушки - легкие платья из крепдешина, креп-жоржета, набивного шелка и ситца… А, да, еще были в моде шелковые юбки фасона "солнце", с подтяжками, и платья фасона "кимоно", под горло, с открытыми руками, ну, и надставные плечи, так, чтобы к ушам задирались…

- А душились чем?

- Смотря - кто… Я, по бедности, - духами "Ландыш". "Огни Москвы" были очень популярны, но подороже, шли в синем таком флаконе. Позже появились "Красная Москва", "Красный мак", "Пиковая дама"…

- А косметика? Прически?

- Тогда не было принято… девушки не красились… Замужние, те могли пройтись по носу пудрой "Лебедь белая", ну, губы тронуть помадой… А прически… Многие зачесывали волосы наверх, да еще запихивали их в какую-то сеточку, это очень старило…

Да, так - улица Карла Маркса… На ней всех знакомых можно было встретить; останавливались, обсуждали новости, сидели на скамейках вдоль бульвара - крепкие такие скамейки с приземистыми чугунными ножками, с выгнутыми спинками… Тут же зарождались и рушились романы, вспыхивали семейные сцены, в Сквере собирался кружок болельщиков футбола, оттуда неслось оживленное обсуждение очередного матча: спортивные термины вперемешку с матом.

- А танцы-шманцы?

- Ну, в ОДО, в Окружном Доме Офицеров, трижды в неделю работала танцплощадка - в среду, в субботу и воскресенье, с 9 утра до позднего вечера… Плати рубль и танцуй себе, сколько влезет - танго, фокстроты, вальсы… Ты что, не помнишь парк при ОДО? Он огромным был, очень зеленым, с экзотическими растениями, розарием, клумбами…

- Там ведь и летний кинотеатр был, и эстрадные артисты с концертами выступали?…

- …а по вечерам у входа в парк играл духовой оркестр ОДО. Обстановка была страшно романтичная: звездное, прекрасное ташкентское небо, все напоено влюбленностью… Замечательная музыка издалека кружила, - например, вальс "На сопках Манчжурии"… Так молодежь зазывалась в парк: офицеры, солдаты, студенты… Понимаешь, время еще было довольно тяжелым, те, кто вернулся с фронта, - наше поколение, - учились, работали, все еще недоедали и недосыпали… но как-то все же по-своему были счастливы. Многие были уверены, что мы живем в самой прекрасной стране, которая победила мировое зло фашизма, ну и так далее…

- А вы что, все идейные были?