На солнце или в тени

Сказала, что отец Фабиуса был испанским миссионером. Он женился на француженке – вдове инженера, которую отговорил совершать самоубийство. Она вышла на площадь деревеньки в джунглях, где в тени дремали шелудивые собаки и в пыли ковырялись куры, и приставила к сердцу пистолет. Дуло холодило грудь. Поясница стала мокрой от пота. Отец повара отшвырнул брошюры, которые раздавал прохожим. Они назывались: «Спасение – твой компас» и «Ставь парус, чтобы плыть по морю света». Сжав ладони, он рухнул на колени. Озадаченная, не мигая и не говоря ни слова, она опустила пистолет. И смотрела, как он поднимается, берет оружие и ставит на предохранитель. Он увел ее в тень к замшелой скамье под железным деревом, на которую вдова, разрыдавшись, рухнула. Он сел с ней рядом, и четыре часа они не произносили ни слова. Потом она рассказала, что ее дочь, единственный ребенок, утонула в реке во время сезона дождей. Неделей позже она вышла замуж за миссионера и через девять месяцев родила младенца, который теперь готовит пищу в доме у моря. Она нарекла мальчика Соломоном и, баюкая сына, сказала его отцу, что тот проживет сто лет или больше.

Кармен знала, что единственными близкими родственницами Фабиуса были семидесятилетние сестры-близнецы. Одна была бывшим преподавателем точных наук на пенсии и жила в Марселе, другая владела ночным клубом в Дакаре. Фотография сестер, снятых в двадцать лет, находилась на полке в кухне. Обе, в белых платьях, стояли, защищаясь от жаркого солнца под одним зонтом. Каллета говорила, что Фабиус не был женат, и Кармен не знала, чтобы у него были друзья. Оставаясь четверть века наемным работником, он в то же время был полным хозяином в доме. Редко его покидал, за исключением двух недель в году, когда ездил к одной из сестер. Выходил в море на океанском каяке и греб, пока не оказывался за много миль от берега, и, независимо от времени года и погоды, дважды в день подолгу купался. Продукты и запасы ему доставляла два раза в неделю частная судоходная компания. На кухне он всегда держал шахматную доску и, когда готовил, разыгрывал знаменитые партии. Алехина, Капабланки, Морфи.

Отношения Кармен с Фабиусом были обманчиво простыми. На самом деле всяких сложностей хватало. Они разговаривали по-французски – общем для них языке. Обсуждали меню того, что готовил повар, и, поскольку оба любили ходить под парусом, – морские течения и ветра. Ничего более личного. Кармен всегда интересовало, как сложились отношения матери с Фабиусом. Они держались непринужденно с того самого момента, когда морское такси привезло повара к выходящей на воду двери и он поздоровался с Каллетой на эускера. Одно время Кармен подозревала, что здесь замешан секс. Но после смерти отца поняла силу преданности Каллеты покойному мужу. Мать ни одного вечера не провела с другим мужчиной, не говоря уж о романтических отношениях с поваром. Выстраивая для себя границы возможного – Фабиус готовил любые блюда, но ни разу не сел за семейный обеденный стол, – мать относилась к нему скорее не как к слуге, а как к живущему в их доме художнику. Они играли в шахматы и вместе работали в огороде. Кармен наиболее странным во всем этом казалось само присутствие Фабиуса. До него в доме жила экономка, которая очень неплохо готовила. Хотя Каллета любила вкусно поесть, она могла днями сидеть на чае, сыре и яблоках. Но в поездке с мужем в Страну Басков во время их затянувшегося медового месяца культурно и гастрономически пристрастилась к местной кухне с ее яркими особенностями, когда на сложенных из кирпича очагах в железных горшках постоянно тушилось мясо и томились супы. Такой же очаг она велела сложить для Фабиуса, чтобы тот во всем блеске демонстрировал свое искусство.

Когда Кармен спросила Каллету, почему после стольких лет совместной жизни они так мало знают о Фабиусе, она без колебания ответила: «Я знаю все, что мне необходимо знать. Предпочитаю людей загадочных, которые не выставляют напоказ свою сущность. В первые месяцы жизни Фабиуса в нашем доме я ждала, что он раскроется и начнет говорить о себе. Но затем поняла: этого не случится никогда. Тогда мне пришло в голову, что мне больше ничего не нужно о нем знать. Я уважаю его желание. Стоит на него нажать и проявить любопытство, он отстранится и исчезнет».

6