На сопках Маньчжурии

Внезапно Наталья слегка отодвинулась от него, и Владимир замер, не понимая… А она, глядя ему прямо в глаза, стала медленно, одну за другой, расстегивать пуговицы на его френче, а, когда они кончились, сняла его и бросила на стул. Затем она, так же медленно, распустила его галстук и, стянув вниз, уронила на пол.

Владимир стоял как завороженный, и не мог пошевелиться…

А Наталья, продолжая смотреть на него своими огромными льдисто-серыми глазами, не глядя, расстегнула манжеты на его рубахе. Одна пуговка отлетела, но ни он, ни она этого даже не заметили… Между тем, ее подрагивающие пальцы все быстрее расстегивали оставшиеся пуговицы на его рубашке, пока она не распахнулась. И тогда она положила ему руки на плечи под нее и, подчиняясь их движению, рубаха сползла сама…

Наталья прижалась к нему, обнимая и гладя, и стала целовать шрамы от пуль на его груди. Владимир запустил свои ладони в ее золотистые локоны, вдохнул их тонкий аромат, и голова у него закружилась. А Наталья снова отодвинулась и, глядя на Владимира в упор и глубоко дыша, стала расстегивать свой френч, а потом повела плечами и уронила его. Мгновение спустя вслед за ним соскользнула на пол юбка…

У него шумело в голове, горели щеки, все пересохло во рту…

Наталья развязала галстук, расстегнула манжеты и подняла руки. И Владимир, повинуясь немому призыву, стянул с нее рубашку, под которой больше уже ничего не было…

И тогда она прижалась к нему, и его руки, перестав ему подчиняться, покатились по горячему девичьему телу. А она взяла его лицо в ладони и стала целовать его губы, щеки, глаза.

Владимир был как в тумане…

А мгновение спустя, ее руки тоже вырвались из-под контроля, и принялись лихорадочно расстегивать его брючный ремень…

Они пришли в себя очень не скоро… Наталья беззвучно плакала, улыбаясь сквозь слезы. А он целовал ее соленые губы, глаза и щеки и шептал какие-то глупые, ненужные слова. А потом все повторилось. И она не плакала больше, а лежала, притихнув и положив голову ему на грудь…

Когда Владимир открыл глаза, Наталья, подперевшись ладонью, смотрела на него сияющими глазами. Увидев, что он проснулся, она принялась целовать его, прижимаясь к нему своей высокой грудью, и у Владимира опять все поплыло перед глазами. И они снова потеряли счет времени…

Но оно само напомнило о себе стуком в дверь. За окном было уже совсем темно. Стучал сосед Владимира по номеру. Они затихли. Майор немного потолокся у двери и отправился искать горничную, видимо, решив, что Владимир где-то в гостинице и просто вышел по делам, заперев номер.

Быстро одеваться его научили еще в авиашколе. Быстро заправлять постель он научился там же. А когда через минуту он с этим закончил, Наталья вышла из ванны уже причесанная и полностью одетая. Светлая, как апрельское утро…

Они схватили свои шинели и, взявшись за руки, так никем и незамеченные, вместе покинули этот чудесный, самый волшебный в мире номер…

А потом до утра целовались, стоя в подъезде ее дома, и никак не могли расстаться.

– Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя, – шептал он.

– Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя, – шептала она.

Им н е л ь з я было расставаться!

– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил Владимир…

Наталья вместо ответа ласково закрыла ему рот поцелуем…

– Скажи, ты выйдешь за меня? – через какое-то время снова спросил он.

– Куда ты денешься… – ответила она и засмеялась, уткнувшись лицом ему в шинель. Совершенно счастливая. А тучи на северо-западных границах хмурились все сильнее и сильнее…