На стальном ветру (ЛП)

"Ледокол" был поврежден - он никак не мог войти в атмосферу самостоятельно, - но большинство его датчиков и позиционных устройств все еще функционировали. Они спускались с экваториальной орбиты по дуге, которая лишь немного отклонялась к югу от их первоначального наземного маршрута. Они пролетали над открытым океаном, когда машины включились, и вскоре после этого пересекли лоскутное одеяло островов, простирающееся примерно на двадцать градусов широты. Был день. Они все глубже опускались в атмосферу, теряя скорость и высоту. Теперь они снова находились над открытым океаном, примерно в тысяче километров к востоку от Мандалы. Сейчас они были достаточно глубоко в атмосфере, чтобы небо приобрело цвет - насыщенный пастельно-голубой, с облаками в виде конских хвостов. По мере того как они спускались, синева становилась все ярче. Сквозь воздушную завесу ее нетренированному глазу звезда 61 Девы казалась такой же бесцветной и горячей, как лиссабонское солнце, хотя и заметно крупнее. Они могли бы жить здесь, подумала она, будь у них хоть малейший шанс.

Океан казался стеклянно-плоским из космоса и кожистым с большой высоты, похожим на дорогую голубую ткань, натянутую по всему земному шару. Теперь они были намного ниже, и Чику различала зыбь и плеск бурного моря. Теперь оно безошибочно стало жидким, чем-то таким, в чем можно было утонуть. Гораздо большим, чем этот маленький израненный корабль. Пена на волнах была белой, переходящей в слабый фисташково-зеленый оттенок - это навело ее на мысль о вкусе взбитого мороженого, а мороженое навело ее на мысль о Белеме, чайках и Педру Браге, жизни и временах Чику Йеллоу. Сама вода была гораздо зеленее, чем голубая, что-то вроде соленой бирюзы с прожилками опалов и ультрамаринов. Концентрация водорослей была намного выше, чем когда-либо в земных морях. Воды Крусибла представляли собой наполненную до краев матрицу плавающих организмов, густую, как суп, и слоистую, как марсианский каньон.

Они спустились еще ниже. Рифы, прорезающие мелководные моря, окаймленные длинными рядами бурунов. Тут и там остроконечные острова вонзались в океан подобно зеленым пирамидам. Чику даже увидела частично действующий вулкан у горизонта, изрыгающий сообщение азбукой Морзе из грязно-коричневых облаков.

А потом из моря поднялись четыре Производителя, почти такие же большие, как те, что она видела на Земле. Они стояли на остриях невидимого креста, задрав свои тела богомолов к небу так, что морская вода стекала с них грозовыми завесами. Ракеты замедлили полет и остановились, зависнув в середине между Производителями, а затем завершили свой спуск к воде. "Ледокол" был освобожден лишь в последний момент и ему позволили падать оставшуюся часть пути вниз. Ракеты нарушили строй и разошлись по шести независимым дугам.

"Ледокол" был спроектирован так, чтобы плавать, и изменения, внесенные в него в космосе, не повлияли на его мореходные качества, поэтому спускаемый аппарат легко покачивался на волнах. Чику выбралась из амортизационного кресла, удерживаясь на ногах, когда волна накренила пол. Вода затуманила окна. Совсем не так она представляла себе их прибытие.

- Я бы хотел, чтобы они что-нибудь сказали, - сказал доктор Эйзиба. - Что угодно - не важно, что именно.

- Может быть, они разучились разговаривать, - предположил Травертин.

Они спотыкались друг о друга, перебегая от одного залитого водой окна к другому. Большая часть корпуса была затоплена, но Чику не думала, что они набрали достаточно воды, чтобы вызвать трудности.

- Они движутся, - сказала Намбозе. - Гочан, мы все еще передаем эти протоколы приветствия?

- Да, несмотря на все то хорошее, что это приносит!

- На самом деле это не Производители, - сказала Чику. - Они похожи на них, но находятся под контролем Арахны. Мы должны предположить, что она здесь, управляет всем.

- Тогда, возможно, нам следует спросить Арахну, чего она хочет! - сказал Эйзиба, и в его голосе послышались слегка истеричные нотки.

Что-то лязгнуло о корпус, за чем немедленно последовал ужасный скребущий звук, металл о металл, как будто снаружи посадочного модуля тащили якорь. Чику прыгала между зрителями посадочного модуля до тех пор, пока у нее не появилось удовлетворительное представление о происходящем. Один из возвышающихся Производителей протянул щупальце, на конце которого был тяжелый круглый штуцер, похожий на электромагнит. Он водил им вверх-вниз по корпусу, как стетоскопом.

Щупальце резко остановилось. На мгновение воцарилась тишина, пока кабина раскачивалась и кренилась. Они все дышали слишком часто.

Чику взвешивала вероятность того, что в щупальце находится подслушивающее устройство, когда круглая штука начала сверлить. Отвратительный, скрежещущий зубами звук усиливался по мере того, как сверло вращалось все быстрее. Искры разлетались в море, и посадочный модуль содрогался от атаки. Чику взглянула на своих спутников. Ей нечего было предложить, никаких заверений или предложений. Она довела их до этого, и теперь она была бессильна защитить их.