На стыке эпох

— А я скажу вам братья мои!.. — внезапно взорвался криком принц, выхватывая графа и других воинов из темноты размышлений.— Каждый из вас – кто ещё жив и, кто уже пал – все вы!.. гордо и славно ответите – Я ГЕРОЙ! Ибо не убоялся я грозного и подлого врага!.. Ибо встал на защите родной земли и боронил её до последней капли крови!.. Ибо сохранил я честь и доблесть, что завещана мне была! Враги трепетали предо мной, а имя моё ещё долгие лета будет звучать в героических песнях!..

Лицо Корниса искривилось, тяжёлые слёзы смочили красные щёки, но голос его продолжал греметь силой и сталью, снова даруя людям веру:

— И восславит вас Керит!.. и возгордится он доблестью детей своих!.. и восславят вас наши предки!.. и останется ваш подвиг в веках, как подвиги славных героев древности!..

Корнис на миг замолчал, окидывая остатки армии взглядом, и от взора того Бернис вздрогнул и едва устоял. Спустя несколько ударов сердца принц неистово продолжил:

— Я, Корнис – принц Керрийский – горжусь вашим подвигом!.. Я горжусь тем, что был рождён на земле, где живут столь славные люди!.. Я горжусь тем, что провел последние дни среди вас, и я клянусь вам!.. Клянусь всеми богами!.. Клянусь честью и добрым именем моей семьи, что я буду биться за вас!.. За каждого из вас я буду стоять до конца!.. Стоять, пока моё бездыханное тело не падёт оземь, израненное и обескровленное!.. Вы пойдёте за мной в последний раз?!

— Да-а-а!!! — неистово взревели бойцы.

— За Керрию до смерти!!! — кричал Корнис, ударяя мечом по щиту.

— До смерти!!! — подхватил его речь вдохновлённый Бернис и его поддержал рёв верных глоток.

— Ххорра!!! Корнис ххорра!!! Бернис ххорра, ххорра, ххораа!!!

— До смерти!!! Бей изо всех сил!!!

— Бей изо всех си-и-ил!!!

— Смерть врагам!!!

— Сме-е-е-е-ерть!!!!!

Люди ещё долго кричали боевые кличи, восхваляя принца и графа. Захваченный город содрогнулся, расслышав тот величавый рёв, и на миг атакующие колоны бунтарей дрогнули, встали перед стеной, воздавая должную славу воле и силе духа защитников.

Но заминка вышла недолгой. Мятежное войско снова пошло рябью и двинулось в путь. Тяжёлые латники, укрытые прочными щитами и сияющими доспехами, мерно шагали брусчаткой, с каждой хиской всё ближе подходили к дворцу.

— Лучники, наизготовку! — скомандовал Бернис. Когда бунтари подошли для удара, он продолжил:

— Выстрел! Бей изо всех сил!

— Бей изо всех сил!!! — взорвались воины на стене. Последние стрелы взмыли в небо, опустились на головы латникам. Хотя Бернис не рассчитывал на силу обстрела, но результатом остался доволен. В монолитных бунтарских рядах показались прорехи. Новый залп был куда сильнее, первые ряды пали ниц, но и стрелы закончились. Такие потери не могли остановить мятежное войско. Стальная лавина хоть и неспешно, но уверенно катилась к стене.

— Готовьте рогатины! — кричал граф, когда первые лестницы упали на стену. На бунтарей сыпались камни, свистели копья и дротики, всё что под руку попадало – рушилось на головы врагов. Только удержать тот натиск страже было не по силам. Спустя четверть крама первые латники всё же добрались до пилястр и на стене запели мечи.

— Держать линию, не пускать бунтарей на стену! — срывал горло граф. Верный клинок к тому мгновенью уже был в руке, уже окрасился вражеской кровью.

Бернис позабыл тогда всё, чему его учили. Всю науку доблестного боя пришлось отринуть на задворки уставшего разума. Воин превратился в дикого зверя, его ловкости подивился б тогда даже волох[29]. Воин рубил без оглядки на строй, бросался в самую гущу прорыва, толкал врагов со стены, сносил мятежные головы.

Рядом с ним сражался и Корнис. Точно злобный рыч, принц гонял по стене стадо мятежных овец, его клинок наигрывал славную мелодию, а враги подпевали болезным криком, жалобным визгом и руганью. Но вражеский хор голосил всё громче, всё сильней давил виртуозного музыканта басистым рёвом и пением невпопад.

Бернис вдруг понял, что меч его потяжелел. Что каждый новый взмах воину даётся с трудом, что ещё немного, и он упадёт. Мышцы напряглись, точно камень, тревога и раздражение захлестнули разум, и только боевая ярость продолжала удерживать воина на ногах.

Вдруг на стене стало гораздо просторнее. Снизу перестали наседать бунтари, а те, что успели прорваться, опасливо пятились назад к лестницам. Защитники уверенно теснили врагов, а мятежный вестовой трубил в рог сигнал к отступлению, первая волна штурма была отбита.

— Поднажми! Мы в полушаге от славы! — подстегнул Бернис воинов, из последних сил набрасываясь на отступающих бунтарей. Спустя несколько ударов сердца стена была очищена полностью.

Ни радости, ни ликований промежуточная победа защитникам не принесла. Стена была усеяна трупами. Глядя вокруг, Бернис с трудом удерживал обречённые слёзы. Бывалый воин не раз видел поле после битвы, и ужаснуло его не обилие мёртвых. Бернис увидел конец сопротивлению, сосчитав живых защитников замка.

— Корнис, нам не устоять! Стену придётся оставить! — с тяжёлым сердцем, выпалил Бернис.

— Я вижу, — согласился принц. — Тогда отступаем?

— Другого выхода я не вижу.