На суше и на море. 1965. Выпуск 06

Старшего линейного надсмотрщика Шихов нашел на телефонной станции. Оказалось, что Кушниренко служил в армии командиром взвода связи. Телефонное дело он знал основательно и вполне мог самостоятельно справиться с нехитрой задачей.

Перебила их беседу курьерша.

— Насилу разыскала вас! — она с трудом перевела дыхание. — Товарищ Крестовников ждет. Очень вы нужны ему. Так и просил передать. Очень!

— Хорошо, что вы пришли, — радостно встретил его Крестовников. — Ждал вас с нетерпением.

Он явно не решался приступить к разговору, и Шихов помог ему.

— Если я могу быть чем-либо полезен…

— Очень! — подхватил Крестовников. — Самохин передал мне ваш разговор о рации. В разведке она была не нужна. Но сейчас необходима. Вот так! — Для большей убедительности он провел ребром ладони по горлу.

Шихов не спешил с ответом. Он объяснял особенности своей рации, осторожно прощупывая познания Крестовникова в радиоделе.

— Лучше всего… — он коротко подумал, — я пойду с вами.

— Я полагал, что вы останетесь здесь, — Крестовников явно не ожидал такого поворота, — и возглавите аварийную группу.

— И я так полагал, — согласился Шихов. — Но передать танковую рацию гражданскому лицу…

Он развел руками, показывая, что это выше его возможностей.

Шихов сказал не все. Из короткого разговора он понял, что Крестовников мог включить и настроить рацию, но не больше. А в горах возможны всякие неожиданности. Справится ли с ней человек, далекий от техники? Сам же Шихов знал танковую рацию так же основательно, как и мотор, управление боевой машины.

Крестовников в армии не служил, о воинских порядках имел очень смутные представления, а потому принял слова Шихова на веру.

— Что ж!.. — он задумался. — Оставим старшей аварийной группы Клаву Буркову. В горах она держалась хорошо: уверенно и с разумной осторожностью, характерной для опытного и смелого человека, не боящегося, что его обвинят в трусости. — Он помолчал и, убеждая себя, добавил: — Буркова справится.

Словно отвечая на недосказанное собеседником, Шихов спокойно заметил:

— Постараемся обойтись без участия аварийной группы.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

1

Крестовников уверенно вел маленькую группу по проложенной вчера лыжне. Широкие охотничьи лыжи, подбитые мехом нерпы, хорошо держали на подъеме, и он несколько опередил своих спутников. За ним, сильно налегая на палки, осторожно двигался Шихов. За плечами у него была приспособленная для переноски танковая рация — груз не особенно тяжелый, но капризный. Замыкал маленькую колонну румяный крепыш Саня, получивший строгий наказ Крестовникова: на трудных участках страховать Шихова.

Крутизна склона возрастала. Все чаще лыжи проскальзывали, сбивали дыхание. Настойчивый западный ветер теребил полы штормовок, парусил рюкзаки. Вскоре пришлось подниматься лесенкой — боком, переступая в сторону и оставляя за собой на насте следы, похожие на ступеньки.

Крестовников остановился на небольшом выступе с одинокой голой березкой, вытер разгоряченное лицо.

— Пора выходить на связь, — сказал он. И, отдыхая, навалился грудью на лыжные палки.

Шихов снял с плеч рацию.

Пока он связывался с поселком, Крестовников осмотрелся. В сжатой горами лощине четко выделялась Тулва с темнеющими на льду промоинами, замерзшее озерко, плавно огибающий электростанцию канал для спуска паводковых вод. Чуть правее плотины, недалеко от речки, чернел дощатый копер шахты и рядом с ним рудоразборка, какие-то строения. Сверху дома поселка казались плоскими, словно их вдавили в сугробы.

Над лощиной взвилась ракета. Радиосообщение в управлении приняли.

И снова три лыжника, три еле приметные на склоне горы точки ползли вверх, оставляя за собой на насте неровную лесенку следов. Усталость чувствовалась все сильнее, чаще стали короткие остановки. Движения лыжников потеряли необходимые в горах уверенность, точность.

Двигаться так стало опасно. Крестовников остановил своих спутников, достал из рюкзака веревку. Дальше из предосторожности они шли на связке.

Чем выше поднималась маленькая группа, тем меньше становилось снега, чаще проглядывали из него острые грани камней. Наст стал крепким, местами почти не поддавался под лыжами. Стоило поскользнуться, и покатится человек под гору, где черными зубами выделялись под снегом каменистые выступы. На твердом насте даже связка не всегда надежна. Пришлось снять лыжи и двигаться дальше пешком, временами проваливаясь выше колен в сугробы. Особенно трудно пришлось Шихову с его капризным грузом. Он шел осторожно, прощупывая снег лыжной палкой. Связанные вместе лыжи тянул волоком идущий последним Саня.

За взгорбком открылось сравнительно ровное место. Над ним круто вздымалась почти отвесная стена с источенным ветрами каменистым гребнем. Широкие наплывы снега свисали с него, тянулись вниз пухлыми языками. К стене прижимались наметенные ветрами снежные заструги.