НА СУШЕ И НА МОРЕ 1966

Я уснул один в прохладной келье туристской ночлежки (восемь крон койка), но среди ночи меня разбудили двое подгулявших шахтеров. Узнав, что я русский, они решили, что сейчас самое время рассказать мне про Банска-Штьявницу. О, такой старый город! В прошлом году тысяч тридцать народу собралось здесь посмотреть «саламандер». Что это такое? А это шахтерское шествие. Ну, потеха, люди в старинных шахтерских костюмах. Раз в пять лет такое бывает. Представляют как первое золото тут нашли. Пастух увидел ящерку— «саламандер» — с золотой спинкой. «Ага, — решил он, — тут есть золото!» А может, это все и неправда. Но городок веселый, туристов летом видимо-невидимо, кругом озера. В городе несколько заводов и строек, техникумов полно: химический, лесной, шахтерский, строительный, еще есть гимназия…

Глаза у меня стали слипаться, и я уснул, а когда проснулся, солнце сияло сквозь монастырское оконце, шахтеры уже давно ушли, потому что рабочий день тут везде начинается часов в шесть утра. Мне тоже пора было в путь. Завтракал я в скромном кафе, носившем звучное имя «Метрополь». По забывчивости я сказал официанту «спасибо», вместо «декую», и через минуту к моему столику подошла буфетчица. Ее звали Лена, и она родилась в Брянске. В войну в немецком лагере познакомилась со своим будущим мужем-словаком, потом они поселились в Банска-Штьявнице. Сама она говорит с сильным словацким акцентом, но, услышав русские слова, сразу заволновалась: земляк. «Может, что нужно, может, помочь чем-нибудь? Где разместились?» Потом подошла ее десятилетняя дочка, тонконогая Верочка. Она повела меня по горбатым улочкам Банска-Штьявницы, по ее старым и новым замкам, дворцам и садам. Мы побывали в ботаническом саду — «арборетуме», потом забрели в какой-то дворец, оказавшийся всего-навсего резиденцией средней лесницкой школы. Здесь нас встретил директор школы, величественный мужчина с истинно королевской фамилией Краль. Он пригласил нас с Верочкой в свой кабинет и показал черепа и рога убитых им козочек, за которые он получил медали в Брно и во Флоренции. Директор оказался ярым охотником, и преподавал он охотоведение.

Потом мы с Верочкой спустились на главную улицу, и я сел в автобус, направлявшийся на юг. По дороге мне хотелось еще осмотреть лесной музей, размещавшийся в замке святого Антола. В автобусе моим соседом оказался высокий, полный и благообразный молодой мужчина в строгом черном костюме. Он довольно сносно говорил по-русски и сказал мне, что недавно встречался со своими коллегами из Эстонии. Я решил, что это учитель, и уже хотел было спросить, какой предмет он преподает. Но тут мой спутник сообщил, что он евангелический священник из Пренчова, а в Банска-Штьявницу ездил за покупками. Мы поговорили еще немного об окладе священников, о погоде, о здешних местах, а потом вдруг загалдел весь автобус:

— Антол! Антол! Где этот парень из России? Ему выходить! Шофер, не спеши!

Я вылез из автобуса у подошвы холма, увенчанного антольским замком. Коридор замка был похож на аллею из сучьев-рогов. Под каждой парой рогов было написано, где, когда и кем был убит их несчастный обладатель. Судя по надписям, большинство удачливых охотников были представителями династии Кобургов, владевшей когда-то замком. Я был в то утро единственным экскурсантом, и меня вызвались водить по музею сам директор пан Соловей и инженер Юлиуо Фолтон. Их объяснения помогли мне понять, почему в этой высокоразвитой промышленной стране, где плотность населения превышает 100 человек на квадратный километр (в Чехии 121 человек), осталось еще так много прекрасных лесов. Они покрывают треть чехословацкой территории. Оказалось, что еще при Марии-Терезии вышли установления об охране природы. Уже в 1838 году был основан в Чехословакии первый заповедник. Теперь их сотни, и крупнейший среди них — Татранский национальный парк занимает более 50 тысяч гектаров. 70 процентов всех лесов страны находится под охраной государства. Конечно, даже такая развитая система лесоохранных законов не могла бы уберечь лесного богатства, если бы она не сочеталась с воспитанием в гражданах страны уважения к этому богатству. Воспитание это начинается со школы. Апрель в Чехословакии — месяц лесов. Школа, музеи, лесные хозяйства готовят лекции, кинофильмы, беседы. А в июне проводится месячник охраны животных.

Олени, берегитесь директора!