На суше и на море - 1980

Евгений Сергеевич Гернет родился 31 октября 1882 года в Кронштадте, в дворянской семье. В 1902 году, после окончания Морского корпуса, в звании мичмана назначен на Тихоокеанскую эскадру. В русско-японскую войну мичман Гернет служил на канонерской лодке «Отважный» в должности штурманского офицера. В апреле 1904 года его назначают штурманом на самый быстроходный миноносец Порт-Артурской эскадры — «Лейтенант Бураков», который «многажды прорывал блокаду», что было «крайне рискованно». После гибели миноносца «Лейтенант Бураков» мичман Гернет 21 июля 1904 года на парусной джонке совершил прорыв блокады и переход из Порт-Артура в Чифу для доставки донесения контр-адмирала Витгефта наместнику на Дальнем Востоке адмиралу Алексееву. Это был единственный случай выхода на джонке из осажденного Порт-Артура, за что молодой офицер был награжден орденом св. Владимира 4-й степени с мечами и бантами. Евгению Гернету не было тогда и двадцати двух лет…

Позже Гернет служил на «Цесаревиче», вместе с экипажем которого в 1908 году принимал участие в спасательных работах русского флота на острове Сицилия во время извержения вулкана Этна. В 1908 году, вынужденный из за ран и контузий, полученных в русско-японской войне, выйти лейтенантом в отставку, Гернет снова поступил на службу в 1914 году в минную бригаду Черноморского флота в чине старшего лейтенанта.

Октябрь 1917 года. Капитан II ранга, потомственный дворянин Е. С. Гернет «сознательно переходит на сторону Советской власти и принимает активное участие в организации Красного флота» (Из письма В. А. Волошина Г. Е. Гернет от 24.1.68 г.)[3].

Гернет становится первым командиром советского эскадренного миноносца «Калиакрия». Когда кайзеровские войска вступили в Крым и подошли к Севастополю, вплотную встал вопрос о судьбе Черноморского флота.

18 июня 1918 года, согласно приказу В. И. Ленина о потоплении флота, Гернет вместе с комиссаром Волошиным и тремя другими членами команды потопил эсминец «Калиакрия», открыв кингстоны. Красавец «Калиакрия» пошел на дно под сигналом «Погибаю, но не сдаюсь»…

Военно-морской специалист высокой квалификации, Е. С. Гернет всецело отдавал себя революции, служению родному флоту.

В 1918 году он прибыл в Царицын, где возглавил только что сформированную Волжскую военную флотилию. Позднее, он командовал отрядом кораблей и транспортов, шедших с Балтики на Каспий, а затем был командующим Азовской флотилией.

…После окончания гражданской войны Гернет демобилизовался и плавал на судах Совторгфлота на Дальнем Востоке. В 1927 году его командировали в Японию (порты Кобэ, Иокогама, Токио) для фрахта японских судов. В 1931 году Гернет с семьей вернулся из Японии в Советский Союз.

В 30-х годах жил в Ленинграде, работал в управлении Севморпути, был главным редактором лоций полярных морей, участвовал в экспедициях на шхуне «Полярная звезда» и ледоколах «Сибиряков» и «Садко», читал лекции по навигации и мореходной астрономии в Гидрографическом институте. Гернет — автор-составитель «Близмеридиональных таблиц», которые вошли в учебники по мореходной астрономии; он разработал новый тип морских и авиационных карт для полярных широт.

Умер Е. С. Гернет 8 августа 1943 года…

Легендарная личность Е. С. Гернета и его благородная мечта пронизывают своим светом не только повесть «Теория капитана Гернета», но и целый Ряд других произведений Паустовского «северного цикла». Отзвуки идей капитана Гернета и его личности находят свое отражение и в повести «Колхида», и в рассказе «Соранг», и в романе «Дым отечества».

Все это свидетельствует о том, что незаурядная личность Е. С. Гернета, как и его книга «Ледяные лишаи», стала значительным фактом в творческой биографии К. Г. Паустовского.

Своей повестью «Теория капитана Гернета» Паустовский выполнил совет Горького популяризировать научную гипотезу Гернета. Однако значение этой книги перерастает рамки научно-популярного жанра. «Теория капитана Гернета» вместе с тем оригинальное произведение большого мастера прозы, она из любопытных страниц литературного наследия К. Г. Паустовского.

Фаина Макарова

1. Жильцы четырех квартир

Дом стоял около устья Невы и казался береговым устоем исполинского висячего моста. В его серых стеклах отражались закаты, угасавшие в мутных водах Маркизовой лужи. Из комнаты Баклунова был выход на террасу, носившую громкое название «зимнего сада». От дождей, солнца и снега цементная терраса поседела и излучала очень тонкий и приятный запах чистоты и даже как будто цветов.