На суше и на море - 1981

Сарыг недолго пребывал в одиночестве. Он пересек границу охотничьего участка соседей и забрался в их рощу. Пришельца заметила самка. Она коротко взлаяла и побежала навстречу нарушителю. Глава семейства взъерошил шерсть на загривке, обнажил клыки и кинулся на незваного гостя. Самка зашла с противоположной стороны. Молодые шакалы стояли в стороне, выжидая.

Сарыг всем своим видом постарался выразить полнейшую покорность — опустил хвост и уши, подогнул лапы, но хозяева с ним не церемонились. Грозный рык заставил гостя ретироваться.

На следующий день сцена почти повторилась, однако Сарыг вел себя настойчивее, но не агрессивно. Он только просил его не гнать…

На этот раз самец долго и придирчиво обнюхивал гостя. Грозный хрип то стихал, то вспыхивал с новой силой. Самка стояла рядом и тихонько рычала. Сарыг снова был вынужден удалиться.

При следующей встрече зверей обстановка почему-то накалилась. Самец сразу изготовился к атаке, самка и молодые придвинулись вплотную. Назревал конфликт. Тогда Сарыг выпрямился и замер, подставив свою шею опасным челюстям хозяев. Один удар клыка мог вспороть горло пришельца. Тон рыка хозяев сразу изменился, стал мягче, стихая. Шерсть еще торчала дыбом на загривке самца, хотя дело явно пошло к миру. Сарыг нашел друзей, а потом среди них и подругу. Весной в старой барсучьей норе запищали щенки.

Дожди прекратились, как обычно, в мае, и до глубокой осени небо Каракалпакии не знало облаков. Под жаркими лучами солнца пожелтела растетельность. Первыми погибли красавцы эфемеры, затем засохли степные травы. Только янтак да несколько колючек сохранили зелень. Их корни доставали влагу из глубины почвы. Спасаясь от зноя, деревья в тугаях сбросили часть листвы. Через их поредевшие кроны солнце добралось до нижнего этажа леса — к лианам, кустарникам, травам, иссушило кучи хвороста, валежник.

В своих скитаниях Сарыг часто посещал окраины поселков, хутора, полевые станы, глядел из укрытий на костры пастухов и охотников. Чуткий нос хищника улавливал резкий запах дымокуров, чад кухонь и печей, бензиновый смрад моторов. Шакал не раз обследовал оставленные людьми временные становища, обнюхивал золу костров и потухшие угли. Дым не пугал Сарыга, но однажды, разгребая из любопытства пепел, попал лапой на тлеющие угли и познал боль ожога. Шакал связал огонь с присутствием человека, не видя в нем особой опасности и не подозревая о страшной разрушительной силе пожаров. Но привелось испытать и это.

Сарыг с утра устроился на отдых недалеко от норы, на открытой поляне, вдоль которой дул легкий ветерок, отгонявший гнус. Как все хищники, шакал спал чутко, и во сне реагируя на звуки и запахи. Но первые признаки пожара не вызвали у него тревоги. Он проснулся, прислушался к отдаленному негромкому треску. Принюхался — немного пахло дымом. Запах был давно знаком. Зверь снова погрузился в дрему, не подозревая, что сухие тугаи горят без дыма.

Беда началась с малого. Колхозники косили густые заросли тростников, опоясывающие лес. Тракторные погрузчики сгребали и подвозили копны подсохшего сена к зародам. Одна из машин закапризничала, тракторист занялся починкой. Он пробовал работу мотора на разных режимах, и временами в выхлопных газах появлялись искры. Неожиданно на сухой траве возникли слабенькие язычки пламени.

Парень выскочил из кабины и принялся затаптывать сапогами горящую траву. В одном месте огонь гас, но в другом оживал. И вот тоненькая струйка дотянулась до плотного массива эфироносных кустов. Они враз вспыхнули ярким и чадным пламенем. Взлетели с треском тысячи искр. Все, кто был поблизости, бросились тушщъ пламя, но оно двинулось по ветру. Достигнув еще не скошенных тростников — взревело. Высоко взлетали и парили в небе куски горящих стеблей, пепел. Огонь добрался до деревьев. С оглушительным треском стали рваться стволы валежника, затрещали кучи хвороста. Но пламя почти не давало дыма, и издали пожар не казался серьезным бедствием.

Люди растерянно смотрели на гибнущий лес. Первым опомнился бригадир.

— Спасайте сено! — крикнул он. — Не пускайте пламя к зародам! Бери лопаты! Цепляй плуги к тракторам!

По короткой стерне и против ветра огонь плохо набирал силу. Люди сумели здесь одолеть пламя, тем более что часть стогов заранее была опахана. Вскоре и новые полосы свежевспаханной земли преградили путь огню. Отдельные очаги прорвавшегося пламени гасили- лопатами, сапогами, телогрейками…

Пожар, удаляясь, с гулом и треском крушил лес. Пламя двигалось неровной лентой, оставляя за собой едкую гарь обугленных стволов.

Когда Сарыг проснулся снова, он услышал странный гул. Сильнее запахло дымом. Птицы летели в одном направлении. Их тревожные крики заставили шакала двинуться за ними. Только пробежав с километр, он вспомнил о подруге и щенках и подал голос. Никто не ответил. Он завыл в полный голос, и снова без ответа.

Шум, пожара приблизился. Хрустя валежником, выскочил перепуганный кабан. За ним ломилось стадо. Задние подталкивали рылами полосатых поросят, встревоженно ухали, оглядываясь.