На суше и на море - 1981

Я замер, съежился, туго натянул простыню, образовав этакий щит, но глаз с головы гамадриада не спускал. Отчетливо различал все щитки на его голове, чешуйки на туловище и белые зубы — их я насчитал по шести с каждой, стороны головы. Загадочные зубы… Гамадриад уполз под кровать и снова затаился, а я вынужден был все так же оставаться неподвижным, словно неодушевленный предмет. Теперь я раздумывал о том, как предупредить об опасности того, кто скоро должен был принести мне завтрак, как открыть ему дверь.

И вот раздались шаги, шум у входной двери, чей-то разговор. Значит, пришел не один человек — это уже хорошо. В дверь постучали, потом пытались открыть, но она была заперта, не поддалась даже сильным рывкам. Гамадриад же не замедлил вырасти перед ней во всем своем великолепии с раскачивающейся взад и вперед головой, окруженной капюшоном.

Улучив момент, когда змея сосредоточила внимание на двери, я стал кричать: «К окну! К окну!» Меня поняли. Один из пришедших отодвинул марлю и просунул голову. Я второпях объяснил, в каком положении нахожусь, предупредил о смертельной опасности. И тут я стал свидетелем совершенно потрясающего. Пришедшие — их оказалось двое — сорвали с окон занавески и смело влезли в комнату, загородив спинами оконные проемы. Гамадриад мгновенно повернулся, сильно зашипел и сделал бросок вперед. А в следующий миг он, ловко схваченный за шею и туловище, извиваясь всем телом, пытался вырваться из рук моих избавителей. Что же произошло?

Один из пришедших был ветеринарным врачом. Он хорошо говорил по-русски, так как окончил Московскую ветеринарную академию. Вот что он рассказал после того, как гамадриад был опущен в большой полотняный мешок, который крепко завязали шнурком. Таких мешков для транспортировки змей в домике, где я жил, хранилось много.

Все это происходило в Индии. Мое временное жилище находилось в лагере звероловов, куда меня пригласили отобрать из числа пойманных местными охотниками диких животных экземпляры для Московского зоопарка.

Отличный знаток фауны Индии, спасший меня от гамадриада, рассказал, что королевская кобра обитает в Индии, а также в южных провинциях Китая, встречается в Индостане, на полуострове Малакка и на некоторых островах Юго-Восточной Азии. На людей эта огромная змея не нападает, но очень опасна в период размножения. Она откладывает 30–40 яиц в кучи листьев, травы и веток, нагребая их усилиями своего гибкого и мускулистого туловища. После откладки последнего яйца кобра с осторожностью продолжает строительство гнезда, засыпая его сухой листвой, чтобы яйца совсем не стали видны. Потом змея укладывается поверх кладки, свернув свое длинное туловище кольцом. Развитие яиц в гнезде-инкубаторе продолжается долго, от двух до трех месяцев, и все это время змея на страже, ревностно его охраняет. Если приблизятся животные или люди, она громко шипит, «чихает» и, если пришелец переступит определенную границу, яростно набрасывается на него, атакует с молниеносной быстротой.

Когда кобрята выведутся и расползутся кто куда, самка покидает гнездо и больше к нему не возвращается. До следующей кладки яиц она особой опасности не представляет. Обычно при встрече с человеком или крупным животным кобра замирает, поднимает переднюю часть туловища, расправляет верхние ребра, которые растягивают эластичную кожу на шее, поэтому кажется, что голова кобры очень большая. Поднявшись и расширив капюшон, змея громко шипит, но, если ее не трогают, старается быстро уползти. Ловят ее в тот самый момент, когда она стоит в угрожающем положении, готовая сделать бросок для укуса. Вот в такой опасный момент опытные ловцы, приблизившись к кобре, проявляют исключительную ловкость и отвагу. Они оказываются проворнее змеи и ухитряются, бросившись к ней, схватить ее руками в области шеи, зажать голову и не дать возможности укусить. На такую опаснейшую охоту обычно выходят вдвоем. Один старается отвлечь внимание змеи, а второй медленно подкрадывается с противоположной стороны и в удобный момент нападает. Когда змея схвачена, второй ловец тоже бросается к добыче и крепко прижимает середину туловища змеи к земле, не давая возможности зацепиться за сучки, стволы деревьев, пни или другие предметы. В противном случае сильным, резким движением кобра может высвободить свою голову из рук охотников. Длина ядовитых зубов достигает более 3–4 см. Кинжалы, а не зубы! Они опасны и тогда, когда кобра находится в мешке или корзине. Как же обезвредить змей? И ловцы придумали. Зная, что змеи вообще и кобры в том числе могут долгими днями и неделями обходиться без пищи и воды, они сшивают им челюсти прочными белыми шелковыми нитками, пропуская их в несколько рядов по бокам змеиной головы. При сшитых губах змея может издавать звуки, высовывать язык и даже пить воду. В этом и крылся секрет тех белых «зубов», которые ввели меня в заблуждение прошедшей ночью. В этом и объяснение тому, что пришедшие поутру ко мне ветврач со своим помощником без особого труда справились с гамадриадом. Мне оставалось лишь пожалеть, что я не знал об этом раньше.