На суше и на море - 1981

Нагруженный тяжелой кладью обоз экспедиции выехал из Петербурга 21 июня 1768 г. С первого же дня Паллас аккуратно заносил в путевой дневник свои наблюдения. Значение этих записей огромно. Необыкновенный талант наблюдателя виден здесь в каждой строчке. Русский натуралист начала двадцатого века Э. Ф. Люткевич говорил: «Описания природы Скифии у Геродота, Галлии у Цезаря, Германии у Тацита незаменимы, ибо никакой естествоиспытатель нашего времени не находит в этих странах полной картины описанной ими природы. Такое именно значение… имеют труды великого ученого- Петра Симона Палласа: в них содержится немало данных, которые в настоящее время уже перестали существовать и сохранились лишь в интересных и точных его описаниях». Результатом его исследования стал монументальный труд «Путешествие по разным провинциям Российской империи» (2000 страниц «ин кварто» с многочисленными рисунками), вышедший в свет в 1773–1788 гг. Здесь описаны местности Юго-Восточной России, Урала, Сибири, Прикаспия, Поволжья, Северного Кавказа, Забайкалья в том виде, какими они были двести лет назад, когда флора и фауна значительно отличались от нынешних. С величайшей точностью академик описал горы, степи, реки, озера, флору и фауну (более 425 видов и разновидностей птиц, 150 млекопитающих и т. д.), климат, дал этнографическое и антропологическое описание многих народностей России. Особенно замечательны его описания Великих Булгар, столицы прикамских болгар в VII–IX вв., уральских и саянских могильников, древностей Юга России.

В реке Клязьме Паллас изучал рыбье население. Вот образец его стиля: «Река Клязьма, большой излучиной до города (Владимира. —Е. Ч.) касающаяся, нарочито изобильна рыбою, а особливо в ней много судаков, окуней, ершей, щук, подустов, жерехов, головлей, плотвы, язей, уклейки и проч. Стерлядей ловят только редко, а еще реже, и почти в одной только речке Нерехте, текущей в Клязьму, попадают форели».

На реке Пьяне (у д. Барнуково) он впервые описал карстовую пещеру (ныне знаменитая Барнуковская пещера). А в ноябре 1768 г. в верховьях рек Кинели и Самары Паллас обнаружил сайгака и тоже впервые подробно описал его. На Волге он указал местным рыбакам на нелепость поверья о несъедобности «же-лезницы» (сельди-черноспинки) и рекомендовал коптить ее. Лишь в конце XIX в. этот вид занял принадлежащее ему по праву место в рыбном хозяйстве бассейна Волги. В тридцати верстах от Симбирска, на реке Бирючае (притоке Свияги), были найдены остатки скелета мамонта. Паллас принял их за кости индийского слона, высказав в то же время мысль о происхождении их «от древних и важнейших стремительных перемен земного шара». Дикую лошадь, бродившую табунами в истоках Бузулука и Большого Иргиза, он назвал Equus ecuiferis. Некоторые современные зоологи считают ее тарпаном, другие — лошадью Пржевальского. Ныне тарпан исчез почти совсем.

Ничто не ускользало от взгляда Палласа. В Яицкой степи он обнаруживает «…знатный шанец, который известен яицким казакам под именем Маринкина городка; но они не знают больше никакого о том известия, как только сие, что Маринка была такая женщина, которая в прежние времена ходила на разбой из онаго городка. За вероятное почесть можно, что сие место укреплено и проименовано по Марине Сандомирской, супруге ложнаго Димитрия. Маринкин городок находится на высоком степном месте при буераке…». Исследуя возвышенности Ергени, Жигули, Общий Сырт и различия флоры к северу и югу, Паллас высказал предположение, что Общий Сырт и Ергени — это древний берег Каспия, который некогда сообщался с Черным морем. В Гурьеве пристальное внимание Палласа привлекли колебания уровня Каспия, и он дотошно расспрашивал об этом старожилов.

— И-и, батюшка! Да Каспий завсегда колебался! В году семьсот тридцатом, этта, значит, лет за сорок до твово приезду, ой как низко стояло море. Дунет с севера ветер, воду сгонит — дык гуляй себе пешком на энти острова! — Собеседник Палласа показал на лежащие перед устьем Урала острова Каменный, Песчаный, Камынин, Пешной. — Ан вдруг весной тады же прибыло на шесть сажен. И три острова из энтих ичезли! Ишо протекло, время, опять Каспий убыл. Три лета назад опять вода поднялась. И чевой-то Каспий дышит так, барин? Растолкуй нам.

Внимательно выслушав старожилов, Паллас колебания уровня моря поставил в зависимость от пополнения его запасов водами рек, то есть связал с циклами климата, что в основном согласуется с современными представлениями. Из барометрических наблюдений Паллас определил, что Каспий на 20 м «ниже» Черного моря. В наши же дни эта разница еще больше.