На суше и на море - 1982

В наступившей темноте неожиданно замечаем, что дорога загорожена огромным грузовиком, Пытаясь объехать его справа, Василь, сидящий за рулем, в последний момент замечает в туче пыли стоящую рядом с грузовиком легковую машину с трейлером. Резко тормозя, глубоко врезаемся в песчаный бархан у обочины. Оказывается, водители грузовика и легковой решили обменяться новостями и распить пару банок пива.

— Но ведь можно побеседовать, не занимая всю дорогу своими машинами, — укоризненно замечаю я.

— Ночью по пустыне лучше ехать медленнее, тогда не пришлось бы сворачивать в бархан, — парирует собеседник.

— Мой друг еще учится водить машину, — поясняю я.

— Черт побери, этот парень не нашел лучшего места, чтобы учиться водить. — смеются водители.

Потратив полчаса на откалывание «лендровера» из песка и разделив с новыми приятелями наш скромный ужин, трогаемся дальше, и я сажусь за руль. Василю нужно некоторое время, чтобы прийти в себя. Перед самым городом выезжаем на асфальт, от которого уже отвыкли за последнюю неделю. Близ дороги замечаем кинотеатр «драйв-ин» — для зрителей в автомобилях. С дороги хорошо виден гигантский экран.

Через ущелье невысокой горной цепи, входящей в систему хребта Мак-Доннелл, попадаем в межгорную долину, где укрыт от жаркого дыхания пустыни Алис-Спрингс. Город больше и живописнее, чем я представлял себе. Ярко освещенная центральная улица, кафе, рестораны, магазины. На улицах много стареньких, обшарпанных машин и полевых работяг — «лендроверов» и «джипов». На решетках этих машин подвешены спереди брезентовые мешки с водой. В таких мешках вода остается прохладной в дороге даже при здешней жаре.

Мы минуем город и останавливаемся на ночлег в долине сухой речки Чарльз-Ривер, «впадающей» в не менее сухую реку Тодд-Ривер. Обе они заполняются водой лишь в редкие периоды дождей. Годовая сумма осадков составляет в этом районе всего 250 мм.

Наутро осматриваем город с холма Анзак-Хилл. Все десятитысячное население размещается на четырех улицах по правому берегу сухого русла Тодд-Ривер, прижатых железной дорогой, и на трех «авеню» по левобережью. В городе зелеными пятнами выделяются три парка, серыми глыбами залегли у дороги госпиталь и тюрьма, и манит на отдых мотель «Оазис». Но наше внимание привлекли две картинные галереи — Рекса Баттерби и Гаса. Эти художники, владельцы галерей, подражают в своем творчестве выдающемуся пейзажисту — аборигену Альберту Наматжире. Поэтому основная ценность этих собраний картин — работы самого Наматжиры и его сыновей. Удивительные пейзажи пустыни, гор и речных долин в красно-синих тонах с причудливыми силуэтами белоствольных эвкалиптов. Такой видел свою родную природу этот талантливый художник-абориген, проживший всю жизнь в миссионерской резервации Германсбург, недалеко от Алис-Спрингса. В его цветовом восприятии слились воедино яркий художественный вымысел и реальная игра красок жаркого австралийского солнца.

Интересны также и картины различных художников, сюжеты которых навеяны мифами и легендами аборигенов, серии выразительных портретов жителей пустыни, бытовые зарисовки. Нашлось здесь место и фотовыставке, отражающей историю Алис-Спрингса: караван верблюдов, ведомый проводником, повозка, запряженная волами, разбившийся маленький самолет и бунгало под соломенной крышей с надписью «Отель» — с этого начинался город на рубеже последнего столетия.

Чтобы отдать дань уважения памяти замечательного художника, направляемся на городское кладбище, где похоронен Альберт Намат-жира. На голом поле, без единого деревца — ровные ряды могил. К нашему удивлению, первые ряды пустуют, уставленные колышками с надписью «Reserved» (занято). Видимо, честолюбивым горожанам предоставлена возможность заранее обеспечить себе пребывание «на виду» за последней чертой жизни. Недостает лишь столь обычного здесь в транспортном сервисе призыва: «Book ahead please!» (Резервируйте места заранее!)

Обойдя уже почти все ряды, мы не можем найти могилу художника. Обращаемся к высокому и полному меланезийцу, сидящему у входа, не знает ли он.

— Me mother know (Моя мать знает), — отвечает он на классическом пиджин.

К нам подходит пожилая женщина и, узнав от нас, что Наматжира жил в резервации Германсбург, направляет нас в лютеранский ряд.

Прах Наматжиры покоится под бетонной плитой с выбитым на ней крестом и несколькими букетами увядших цветов. Принесенные нами цветы немного освежили скромную могилу великого художника-аборигена.

Планируя дальнейший маршрут, заходим в местный научный центр и беседуем с географом Биллом Лоу о возможности траверса пустыни Симпсона. Билл разворачивает несколько листов карт, на которых помещается в крупном масштабе эта песчаная пустыня. Пересечь ее на машине можно только с северо-запада на юго-восток — по ложбинам между высоких почти непрерывных песчаных гряд. Биллу приходилось пересекать эту пустыню, и он по памяти наносит желтым фломастером возможный путь. На главном листе, где нет никаких ориентиров, кроме песчаных гряд, он просто соединяет крайние точки карты прямой линией и говорит: