На суше и на море - 1982

Вначале был долгий разговор об оползнях вообще. Узбекские оползневики, оказывается, отменно знали историю оползней мира, а не только своих, среднеазиатских. В результате в моем блокноте появилась такая запись: «Случись нужда в составлении хроники всех оползней, то начинал бы ее Дименский (на ручье Киргилях), около 40 тыс. лет назад засыпавший малютку-мамонтенка. И пожалуй, этот оползень — единственный со знаком плюс: он сохранил науке, миру мамонтенка Диму (так его назвали по имени бульдозериста, который нашел животное) в идеальной сохранности — в космах желтой шерсти, с желудком, наполненным той, древней, травой. Потерявший мать, исхудавший от голода, он, семимесячный сосунок, пытался насытиться травой, бродя у реки. Поранил ногу, свалился в промоину и утонул в ледяной воде. Крутой берег реки, оползая, скинул на него пласт земли, похоронив на 40 тыс. лет в вечной мерзлоте».

Других добро творящих оползней что-то ученым не вспомнилось.

…Первая половина XV в. Нижний Новгород. «Оползла гора сверху над слободой и засыпала 150 дворов с людьми и со всякой скотиной», — свидетельствует летопись.

1523 год. При впадении реки Суры в Волгу огромный оползень уничтожил город Васильсурск.

1884 год. Саратовские губернские ведомости: «Еще за несколько дней до катастрофы земля начала медленно оползать к Волге, покрываясь на поверхности трещинами и буграми. По ночам слышался треск домов и звяканье ломающихся стекол. Полы в домах приподнимались, печи давали трещины. В 11 часов утра 20 сентября движение земли стало быстрым и значительная часть горы с шумом обрушилась в реку. Крупные здания, находившиеся на Соколиной горе, переломились надвое, натрое и некоторые затем упали».

1889 год. Приволжское село Федоровка. Еще свидетельство: «Шатались стены домов, глухо гудела содрогавшаяся земля, а жители вдруг поняли, что и они, и их избы… медленно движутся к Волге! Пришлось переселяться в другое место».

Богатая историография у оползней! Но человеку, не видевшему их, трудно представить жуткое зрелище, когда земная твердь, столь надежная и потому не замечаемая нами, вдруг трескается, как лед весной, и уходит из-под ног. Мне предложили посмотреть документальный кинофильм, снятый любителем Ампиловым. (О грядущей катастрофе в Каранкуле инженеры-геологии знали заранее, жители были срочно эвакуированы, а отчаянный смельчак Ампилов, кинолюбитель, остался на безопасном, с точки зрения оползневиков, склоне горы, чтобы снимать взбунтовавшуюся твердь.)

_{Овраги — раны земли — в горах ли, в степях, в тайге… Овраги — потерянные для человека пашни, леса, луга (Серпуховский район)}

…Это ни на что не похоже! Аналогии найти трудно. Земля, извечно твердая, терпеливо сносящая и нас, и наши «Жигули», тракторы, КрАЗы, МАЗы, треснула, загудела и поехала-покатилась, как черная река. И вот уже не катится, а несется, асе наращивая скорость, и теперь не река это, а ревущая, пенящаяся черная пучина, глотающая без следа блеющую отару овец, беленький домик путевого обходчика, хрустнувшие, как спички, гиганты-тополя…

Фильм — пожалуй, единственный документальный о «живом» оползне — кончился, а я ловлю себя на мысли, что с недоверием и ужасом всматриваюсь в серую твердую ташкентскую землю под ногами — не предаст ли? Не стронется ли с места?

Сколько дремлющих сил, не известных человеку, таишь ты, земная твердь! И не поспешили ли мы, доверчиво назвав тебя твердью? Землетрясения, обвалы, сели, оползни… Из всех этих стихийных бедствий менее всего изучены оползни. Узбекские геологи исследуют и стихийные оползни, и те, что вызваны строительной деятельностью человека. Для удобства они получили названия. Снятый на пленку инженером Ампиловым оползень носит имя Каранкульского — по кишлаку Каранкуль, где он начался. А были еще Ходжикентский, Ат-чинский и много других. В горных районах Средней Азии зарегистрировано почти 10 тыс. оползнепроявлений! На одном из них, сейчас затаившемся, мне удалось побывать. Это в Чимганском ущелье, облюбованном горнолыжниками, спелеологами, туристами и, оказывается, еще почвоведами.

Синий домик на пути оползня

Вот он, глубокий, прорезавший склон торы сверху донизу овраг. Замерший, недвижный сейчас, поздней осенью. Весной ручьи и потоки с гор размывают его края того и гляди придет земля в движенье.

Но и сейчас из глубины оврага-пpoпaсти пахнуло на нас затаившейся бедой; камешек летит туда томительно долго. Спутники укоряли меня за него: может начаться обвал.