На суше и на море - 1982

В тот же день начальник биологической экспедиции приговорил грабителя к ссылке на противоположный конец острова, за сто с лишним километров. Там находилась обширная бухта, облюбованная моржами для своих летних лежбищ. Осенью тысячные стада морских исполинов, отдохнув на суше, уходят в океан, а на берегу остаются сотни умерших от старости, ненароком придушенных и раздавленных животных; голодной арктической зимой белые медведи, самцы и холостые самки, приходят в бухту и живут здесь, выкапывая из снега и пожирая моржовые трупы, пищи с лихвой хватает до весны. Падаль нануки поедают с таким же аппетитом, как и свежее мясо. Начальник экспедиции рассчитывал, что Наглый Тип, оказавшись среди своих собратьев при обильной пище, забудет поселок и свалку. В бухте жили ученые-биологи, муж и жена, наблюдавшие за поведением белых медведей. Им дали радиограмму: ждите гостя!

Пленить зверя оказалось несложным делом. Биологи не однажды метили белых медведей, и все было выверено и отработано до тонкостей.

К свалке пришли втроем: начальник, его зам и рабочий экспедиции. Зам и рабочий для страховки встали неподалеку с короткими армейскими карабинами наизготовку. Наглый Тип приканчивал оленью тушу и даже не поднял головы, чтобы посмотреть на пришедших. С небольшого расстояния начальник выстрелил в зверя из ружья. Нет, не жаканом и не волчьей картечью, а специальным «летающим шприцем». Шприц впился в мохнатый бок, но медведь не обратил на него внимания, не почувствовав боли. Препарат проник в организм животного. Через некоторое время зверь зашатался, как пьяный, и повалился на утоптанную его лапами площадку. Говоря языком зоологов, «обездвиживающий эффект был достигнут».

Подъехал мощный вездеход «Новосибирец». Лапы нанука связали цепью с толстыми звеньями, челюсти стянули крепкими ремнями из кожи моржа: своими клыками он играючи перекусывает железный прут толщиной в палец. Человек десять с трудом затащили Наглого Типа в кузов вездехода.

Через сутки начальник экспедиции связался по рации с учеными-биологами на другом конце острова и получил подтверждение: вездеход с пленным Наглым Типом прибыл к бухте, зверь выпущен на волю. Да вот какая загадочная штука приключилась… Все местные белые медведи, будто сговорившись, собрались в стадо, до полусмерти избили новичка и прогнали его в глубь острова. Трудно сказать, почему это случилось. Жизнь вечного странника Арктики изучена мало. Возможно, пропитанный запахом дыма, жилья, Наглый Тип вызывал у сородичей какие-то подозрения. Ведь чутье у нанука превосходное, резкий запах он уловит за пятнадцать морских миль. Не раз подмечали, что белые медведи с большой враждебностью относятся к собратьям, которые недавно «побирались» у человеческого жилья…

…Новый год буровики встречали своей компанией. Елку нарисовали на большом листе ватмане, прикрепленном к стене, ведь ели в Арктике не растут, а все остальные деревья, хотя и называются деревьями — полярными березами, ивами, не достигают и человеческого колена, больше похожи на траву.

Из-за тесноты в бараке в обычные дни мы трапезничали на тумбочках, стоявших у коек, но к празднику раздобыли два конторских стола, сдвинули их. Новогодний стол упирался торцом в низкое оконце.

В самый разгар веселья кто-то громко постучал в дверь. Я накинул полушубок, вышел в голодные сенцы, отодвинув засов, распахнул обитую оленьими шкурами обледенелую дверь.

В морозных клубах, освещенный ярким электрическим светом, стоял Наглый Тип. Я сразу узнал его по огромному росту, рыжим подпалинам на боках. А мы-то уж и не вспоминали о нем! С тех пор как Наглого Типа отвезли к бухте, минуло три недели…

— Иди, иди на свалку. Здесь тебе ничего не дадут, — сказал я, вспомнив строгий наказ начальника экспедиции, и захлопнул, задвинул на засов входную дверь.

Но едва я переступил порог комнаты, послышалось короткое рявканье, затем раздался оглушительный удар. Две дверные доски, прорвав меховую обшивку, с треском рухнули в сенцах на пол. Я глянул в дыру пролома: Наглый Тип сидел возле крыльца и вытаскивал зубами вонзившуюся в левую лапу занозу.

Буровики переполошились. Кто-то схватил стоявший в сенцах лом, просунул его в дверной пролом и вдобавок прорычал по-звериному. Наглый Тип тотчас отпрыгнул от крыльца, повернулся и побежал. Мы выскочили на мороз, провожая нанука глазами. Зверь улепетывал вдоль улицы, распугивая собак, промелькнул последний раз в свете фонаря и растворился в темноте.

Кое-как заделав дверь, вернулись за праздничный стол.

— И вправду наглый тип!

— Начальнику экспедиции утром объявим. Не дело в такой праздник от стола отрывать…

— До утра небось в поселке не появится.

— Не решится, точно. Напугался — будь здоров! Ах, как мы заблуждались! Не прошло и получаса…

Двойная рама оконца со звоном вдруг упала на праздничный стол, заваленный снедью, заставленный бутылками. Те, кто сидел ближе к окну, инстинктивно закрыли руками лица от летевших осколков стекла.