На суше и на море - 1987

Синь молча стоял в стороне, Ракитин подошел к нему, протянул было руку, но вдруг крепко его обнял. Вытащив из-за пояса свой походный топорик, с которым он не разлучался ни на минуту, он вручил его Синю и, круто повернувшись, вскочил на подножку машины. Маленькая колонна тронулась в путь и вскоре исчезла в лесной чаще. Но еще долго на поляне были слышны звуки песни:

Одно дерево — только дерево,
Но много деревьев — лес.
Единство — могучая сила, крепче чугуна и стали.
Но сталь и чугун можно расплавить,
А единству ничего не страшно.

Небо заволокло тучами. Упали первые-капли дождя. Чаще, чаще. И вот уже на поляну обрушился тропический ливень, словно природа хотела напрочь смыть воспоминания о людях, нарушивших ее покой.

Джозеф Джадж МАРШРУТ ЧЕРЕЗ «ЗЛОВЕЩЕЕ ПЯТНО»

Очерк

Перевод с английского Н. Машиной

Фото подобраны переводчиком

Художник И. Гансовская　

Разглядывая купленную в мельбурнской гостинице карту Австралии, мы нашли на северном побережье континента, в глубокой выемке залива Карпентария, маленькую точку. Рядом с ней крупным шрифтом было выведено название «Берктаун». В справочнике значилось, что «город Берка» насчитывает менее двух тысяч жителей; в других частях света такой поселок не удостоился бы, наверное, чести фигурировать на обзорной карте страны. Но на пустынном побережье залива населенные пункты отстоят так далеко друг от друга, что каждая подобная точка — находка для картографа.

_{Маршруты экспедиций через Австралию}

Мы знали, однако, что название Берктаун выписано столь заметными буквами по другой причине. Имя человека, в честь которого наречен город, преисполнено для австралийцев особого смысла. Экспедиция Берка стала для них олицетворением «духа первопроходцев», высоко чтимого в стране, освоение которой еще не закончено. И поныне, сто двадцать пять лет спустя, этот трагический эпизод вызывает споры, а судьбу его героев время превратило в легенду. Повторив с кинооператором Джо Шершелем маршрут Берка и его спутников из конца в конец Австралии — от Мельбурна на южном берегу до тропического залива Карпентария на севере, — мы убедились, что память об этой эпопее жива в самых удаленных уголках материка.

Первые поселенцы появились в Австралии в 1788 году. Ими были каторжники, сосланные на край света британской короной. Те из австралийцев, что ведут фамильное древо от этих корней, гордятся сегодня своей родословной не меньше, чем европейские герцоги и бароны.

Оказавшись на далеком материке, они проявили недюжинную способность к выживанию, сметку и инициативу. Благодаря их стараниям полвека спустя Австралия превратилась в процветающую колонию. На юге, в местах с мягким климатом, скотоводы-«скваттеры» (в буквальном переводе «захватчики». — Прим, перев.) разводили скот на пастбищах размером с английское графство каждое, выросли города — Аделаида, Сидней, Мельбурн.

Береговая линия была полностью нанесена на карту, но центр континента оставался неведомой землей, пугавшей и притягивавшей одновременно. Огромное пространство величиной с пол-Европы, лежавшее между 20 и 32° южной широты и 115 и 140° восточной долготы, получило наименование «Зловещего пятна». Смельчаки, отважившиеся отправиться туда на разведку, вынуждены были отступить. Красная пустыня морила их лошадей, мучила жаждой, обманывала миражами и заводила в ловушки, не оставлявшие надежд на спасение.

«Зловещее пятно» не желало расставаться со своей тайной. Всякое неведомое порождает мифы. В течение первой половины XIX века австралийцев не покидало убеждение в том, что в сердце континента лежит… «Средиземное море». В подкрепление этой идеи приводился следующий довод: все реки, что стекают с Большого Водораздельного хребта, уходят на запад. Должны же они куда-то впадать!

В этих местах представлялось внутреннее море с зелеными берегами и райскими кущами. Ученые-географы напрасно доказывали иллюзорность этой гипотезы — мифы обладают поразительной живучестью. Открытие Уорбертоном крупнейшего на континенте озера Эйр еще больше подлило масла в огонь воображения. Озеро представляет собой солончак, наполняющийся водой лишь в летние месяцы, вокруг него — все та же пустыня… Нет, твердила публика, раз есть большое озеро, почему бы не быть гигантскому водоему?

Проверить легенду решил один из самых ярких исследователей Австралии — Чарлз Стерт. Он считал, что следует попытаться пройти материк в меридиональном направлении; по дороге экспедиция непременно должна наткнуться на «внутреннее море», если оно существует.