«На суше и на море» - 67-68. Фантастика

«А существует ли разгадка в пределах возможностей современной науки? — задумался Брейт, объезжая выбоину в асфальте. — Если согласиться с космическим происхождением грактитов, то перед нами откроются неограниченные возможности и неизвестно, куда следует направить поиски».

Асфальт внезапно кончился, и дорога перешла в лесную просеку, наезженную колесами грузовых машин. Тут Брейт впервые поймал себя на «недозволенных» мыслях. Тогда он решил лучше контролировать свои мысли, так как ему не хотелось начинать отпуск с грактитами в голове. Включив радио, Брейт сосредоточил все внимание на управлении машиной.

На правой стороне дороги виднелся большой желтый указатель: «Въезд в лес воспрещен». Перед зарослями, местами вырубленными, виднелась ограда из двойной сетки. Проехав еще несколько ярдов, Брейт заметил на дороге силуэт охранника с автоматом у пояса. Широко расставив ноги, солдат как бы нехотя помахивал правой рукой с красно-белым диском для остановки автомобилей.

— Нет проезда, — сказал он устало, когда Брейт затормозил в нескольких ярдах от него.

Из-под высокого шлема на шею его текли струйки пота. Только сейчас Брейт почувствовал, как его обволакивает липкий студень неподвижного воздуха. В такую жару куда приятнее ехать в машине, с ветерком. Поэтому Брейт рассердился за задержку.

— Но ведь раньше этих знаков не было! — буркнул он раздраженно.

— Это со вчерашнего дня… Вам нужно проехать две мили обратно и свернуть на Монтероэ.

«Хорошо, что две», — подумал Брейт, собираясь дать задний ход, чтобы развернуться в узком месте дороги.

— А что такое? — спросил он. — Маневры какие-нибудь?

— М-м… Нет… Только… — начал солдат, но потом задумался и официальным голосом закончил: — Военная тайна.

И чтобы скрыть нарушение правил, ибо он вступил в разговор с посторонним лицом, а может быть, и просто из любопытства, он потребовал:

— Ваши документы!

Он долго разглядывал их, потом прочел вполголоса:

— Доцент Уильям Брейт, Институт Общих Проблем, Мертон.

Он оглядел Брейта, снова взглянул на документы и сказал:

— Та-ак. Подождите.

Подойдя к кустам, он достал оттуда переносную коротковолновую радиостанцию. Поговорил с кем-то негромко и вернулся к машине:

— Майор просил вас связаться с ним. Они только что звонили вам, то есть в Институт. Вы знаете об этом?

— Как раз с сегодняшнего дня я в отпуске. А что за тайна такая?

— Неизвестно. Что-то случилось на четвертом контейнере. Вы узнаете все от майора.

Разговаривая, он подкидывал на ладони маленький закругленный предмет. Брейт уставился на его руку как загипнотизированный.

— Где вы это взяли?

— Камешек?… Здесь где-то нашел.

— Дайте его мне!

— Пожалуйста, если хотите.

Это был грактит. Еще один для коллекции. «Всюду эта дрянь меня преследует. Даже здесь…» — подумал Брейт, пряча «камешек» в карман.

Он был заинтригован. Что за история? Чего хочет Армия от Института?

— А что, собственно, тут находится? — спросил он, указывая на лес и проволочную ограду.

— Не знаете? Центральный Склад Радиоактивных Изотопов… Проезжайте еще полмили прямо, там будут ворота и караулка. Вас пропустят.

Майор был изысканно любезен, хотя его и тревожила ситуация, которую он оценил как непонятную и, возможно, небезопасную.

— У нас здесь радиоактивные материалы, — сказал он. — Они хранятся в бетонных, изолированных свинцом контейнерах, имеющих форму колодца. Территория у нас обширная. Третья зона, где радиация выше допустимых пределов, занимает площадь в четыре квадратных мили. Все операции там выполняются с помощью дистанционного управления с поста, расположенного в первой зоне, то есть здесь. Во второй зоне можно находиться только в защитной одежде и ограниченное время. И вообразите, что в этой третьей зоне в одном из контейнеров что-то зашевелилось! Сначала мы подумали, что в бетонный контейнер упал медведь или еще какой-нибудь лесной зверь. И именно в тот контейнер, который несколько дней назад мы загрузили значительным количеством стронция-90… Однако наше предположение бессмысленно; хотя контейнер перед этим действительно был открыт, но перед наполнением его тщательно проверяли с помощью телевизионных камер, а погрузка контролировалась монитором, ничто не могло бы ускользнуть от нашего внимания… Будь это даже лесная мышь, скажите, как она могла бы приподнять бетонную крышку контейнера весом в две тонны? Дело в том, что вчера один из наблюдателей случайно заметил — конечно, на телеэкране, — что крышка четвертого контейнера поднялась на несколько дюймов вверх и снова опустилась, будто кто-то хотел ее поднять и не смог.

— Может быть, это и в самом деле какой-нибудь лесной зверек? — неуверенно спросил Брейт.

— Что вы, профессор! Невозможно, чтобы живая тварь выжила несколько дней при такой радиации! А контейнер закрыт вот уже целую неделю!

«Что мы знаем о радиации?» — привычно подумал Брейт. Жара совершенно лишила его желания задуматься даже над самой интересной задачей.

— А может быть, солдату показалось? Сейчас такая жара. Мало ли что могло ему померещиться?