На суше и на море - 72. Фантастика

Алексей в первую секунду повел себя странно. На его глаза навернулись слезы, но он справился с собой, с силой провел ладонью по лицу и шагнул к кентаврам, протягивая к ним руки и что-то говоря.

Майкл усилил звук, одновременно включив приборы видеозаписи.

— Ребята, — совсем спокойно и только чуть-чуть напряженно говорил Алексей, — вы хорошо отдохнули? Как вам здесь нравится?

Со стесненным сердцем Майкл услышал ребячьи голоса. «Он не имел права, никакого права это делать, да еще вмешивать меня в эту историю без моего согласия, — проносилось в его мозгу. — Как он мог взять на себя такую немыслимую нравственную ответственность?»

— Здесь хорошо, но только почему-то очень тесно, — ответил, с любопытством оглядываясь по сторонам, мальчик. Его копыта глухо ударяли по дерну.

— Но очень красиво, — застенчиво сказала девочка, наклонилась и сорвала несколько васильков.

— Мы с вами скоро пойдем на луг, — вымолвил Алексей, — на котором вы сможете славно побегать. Только сначала я должен вас осмотреть, чтобы проверить, здоровы ли вы.

— Но ведь мы ничем не болели. Или я, может быть, что-то забыла? — растерянно спросила девочка, поднимая на Алексея серо-зеленые глаза с длинными ресницами.

— Нет, нет, — поспешно ответил он, — я просто хочу лишний раз убедиться, что все в порядке и мне не нужно ни о чем беспокоиться.

Алексей осторожно повел ребят к центру камеры. И странное выражение было у пего на лице. «Как у космонавта, ступающего на неведомую планету, — думал Майкл. — Как у девушки при свидании с возлюбленным. Но что это все-таки такое?…»

Алексей, словно почувствовав бурю сомнений, одолевавшую Майкла, повелительно сказал:

— Введи в камеру пульт общей медицинской проверки.

Кентавры подняли глаза, выясняя, к кому Алексей обращается, и, уловив направление его взгляда, посмотрели прямо на Майкла, который поспешно ввел команду «Фениксу» и молча наблюдал, как вместо биологических колыбелей появилась аппаратура медицинского контроля и Алексей накладывает датчики на кентавров.

4

Крепко сжимая ладошки кентавров, Алексей вышел с ними на подступающий вплотную к Центру цветущий луг, по которому катились волны травы.

Посмотреть па кентавров собрались все сотрудники Центра и стажеры, приехавшие, как и Майкл, из многих стран. Легкие фигурки лаборанток в белом виднелись на балконах. Коллеги Алексея остались за оградой.

Алексей, чувствуя, как вздрагивают кентавры, сам еле сдерживаясь, ласково сказал:

— Не надо волноваться, ребята. Это такой же луг, на котором вы жили, только он побольше. Вам не холодно? — заботливо наклонился он к ним, вглядываясь в их глаза, такие человеческие, но с выражением какой-то особой, пока еще приглушенной решимости.

Ровный тон его голоса успокоил кентавров, и только девочка, судорожно вздохнув, сказала, украдкой оглядываясь:

— Пока не холодно, вот только если пойдет дождь.

— Ну и что, — решительно вмешался мальчик, вырываясь из сильных рук Алексея, — очень здорово, побегаем по лужам.

— А сколько цветов, вы посмотрите! — оживилась девочка, хлопая в ладоши, и, сразу позабыв о своих страхах, бросилась в поле, распугивая кузнечиков. На мгновение она скрылась из виду, и у Алексея тревожно дрогнуло сердце. Вскоре она, торжествующе поднимая в руке охапку цветов, со всех ног уже летела обратно, и волосы ее развевались на ветру. И эта странная дикая грация тела, в котором с такой очевидной гармонией слились две природы, заставила Алексея расстаться с последними сомнениями в успехе эксперимента.

Заглядевшись на нее, он позабыл о мальчике. Спохватившись, нашел его взглядом и похолодел от ужаса. Подойдя к ограде, мальчишка пытался завести дружбу со стригунком, который медленно, с опаской приближался к нему. Напряженно вытянув шею, вздрагивая от страха и любопытства, он тянулся к мальчику, шевеля ноздрями, готовый удрать в любой момент. Это не могло встревожить Алексея, но он увидел в тени одинокой группы деревьев жеребца, который, подняв голову, всматривался в жеребенка и кентавра, переступая с ноги на ногу и явно чуя необычность происходившего. Наконец, решив, что дело неладно, он стремительно бросился к ограде. Но Алексей, оставив девочку на попечение подоспевшего Майкла, уже бежал к мальчику, на ходу крича:

— Назад, назад, сорванец!

Жеребенок, испугавшись, бросился к матери, а жеребец одновременно с Алексеем достиг ограды. Алексей уже нацелился было схватить его за ноздри и пригнуть к земле испытанным прадедовским приемом, опасаясь, что тот перемахнет через ограду, но этого не потребовалось.

На полном скаку жеребец внезапно остановился и попятился, храпя и приседая. Кося налитыми кровью глазами, он замер, отчетливо выражая происходившую в нем борьбу гнева и ужаса.

Мальчик, выпрямившись, с любопытством разглядывал бесившегося жеребца.

— Что с ним, почему он рассердился? — нетерпеливо, нисколько не испугавшись, спросил он у Алексея.