На Свободе . Беседы у микрофона. 1972-1979

Вопрос двоемыслия, сознательной вынужденной двуликости советского человека — очень большой; боюсь, мы не в состоянии сейчас определить весь размер последствий господства «двоемыслия» в нашей стране на протяжении многих десятилетий. К этому я хочу вернуться еще не раз в следующих беседах.

15 марта 1975 г.

Второстепенные детали

Когда советского писателя ругают за идейные промахи, то обычно обвиняют в том, что он обращает внимание на второстепенное, не главное, выискивает, мол, незначительные мелочи, не видит тех великих всемирно-исторических достижений, которые… — и так далее. Не всегда те, кто ругает, делают это цинично, в душе зная, что они не правы, — нет, я убежден, что многие возмущаются искренне и в самом деле не могут понять, как это можно ковыряться в каких-то мелочах, писать о каких-то кочках на задворках, когда главное-то, главное — какие у нас достижения, какие сияющие вершины!..

Внешне ход мысли их кажется логичным, например: «Ну что этот Солженицын — за полстолетия увидел только лагеря, только ошибки, нарушения? А наши достижения? То, что страна из отсталой превратилась в супердержаву? Лес рубят — всегда щепки летят. Что он только щепки видит? Что это — слепота? Где у него глаза?»

Да, формально-логично рассуждение кажется правильным. Но формальная логика — коварная вещь. Все явления жизни сложнее, чем предполагается по формальной логике. Там, где формально-логично что-то кажется, скажем, белым, — при малейшем углублении в явление оказывается, что все наоборот, что оно черное, или двухцветное, или многоцветное. Элементарный пример: белый цвет — он весь белый. Скажи кто-нибудь полтысячелетия назад, что белый цвет — это смесь фиолетового, синего, голубого, желтого, оранжевого, красного… да над ним бы смеялись, как над дурачком или сумасшедшим: «Что он, смотрит на белое и видит красное? Или он слепой, где у него глаза?» Но Ньютон, пропуская не подлежащий никаким сомнениям белый свет через трехгранную призму, согласитесь, не был слепым — наоборот, оказался зрячее всех зрячих. Ну а что Солнце ходит вокруг Земли — это же вообще непреложный факт: встает на востоке, садится на западе, только слепец может этого не видеть, не так ли? Вдруг выступает один, заявляет, что Земля ходит вокруг Солнца. На костер нахала. И сожгли. Читаем об этом поучительные истории: вот, мол, как было. Но не замечаем, как воздвигаем новые костры, по-прежнему, как наши темные, невежественные предки из глубин веков, веря своим глазам.Глаза — врут. Верим выводам железной логики. Железная логика — сплошь и рядом ложь.

Все мыслители это прекрасно знают. Этого не знают люди, не умеющие самостоятельно мыслить, наполняющие голову чужими мыслями — что ближе оказалось, что под руку подвернулось, — а потом в наивном самозаблуждении воображающие, что это их собственные мысли. Раз у меня в голове, значит, мое собственное — логично!Умеющий самостоятельно мыслить — ничему не верит; он хочет убедиться сам, копает в глубину, смотрит со всех сторон и так и этак, потом вдруг ошарашивает нас возможно кажущимися нам диким, ни в какие ворота не лезущим заявлением: «Помилуйте, говорят, это не Земля большая, Солнце маленькое, а наоборот, Земля перед Солнцем меньше макового зернышка». Толпа начинает свистать и улюлюкать: «Сумасшедший, слепец, такую малость возвеличил, а главного, что у него перед глазами, не видит!»

Критикам-то и лень и недосуг, а кому и просто знания арифметики не хватает, чтобы последить за ходом вычислений, да наблюдений, да рассуждений этого мыслителя. И рукопись его не достанешь так просто. В продаже вокруг только роскошные фолианты, трактующие, как Земля велика, как она зиждется на трех китах, даже диссертации о пищеварении этих китов уже давно защищены и премии за них получены. Что есть центр мироздания? Земля, каждый видит своими глазами. Что есть солнышко? Светильник, лампочка над Землей, не более. Тут она, эта лампа, есть, тут ее нет. Тот, кто доказывает, что эта лампочка и есть самое главное, — «он же копается во второстепенном, не видит истинно главного. Где у него глаза?».

Но это все так, общее рассуждение на тему о том, что кажущееся нам главным может оказаться совсем и не главным.

Итак, если в СССР ругают писателя, то чаще всего за то, что он не видит главного, а уделяет внимание всяким второстепенным вещам, копается на задворках. Искренне так думающие критики и ругатели (я хочу говорить лишь именно об искренних, неискренние сами знают цену тому, что врут), так вот, искренние ругатели не замечают, как в ходе своих, казалось бы, железно-логичных рассуждений допускают фатальные ошибки.