На свободное место (Инспектор Лосев - 3)

Я все иду и иду. Уже начинаются совсем незнакомые улицы, в этом районе города я еще не был. Приходится даже спрашивать дорогу у прохожих. Все очень охотно и подробно объясняют, иногда останавливаются двое или трое, и тогда возникают даже короткие диспуты. Почти как у нас в Москве.

Вот, наконец, и больница. Вернее, это целый больничный городок. В большом зеленом парке разбросаны бесконечные корпуса, то совсем старые, низенькие, с какими-то допотопными колоннами, а то новые, светлые и очень гордые, самоуверенные какие-то. На перекрестках аллей стоят столбики с укрепленными на них голубыми стрелами, где обозначены номера корпусов. Мне нужен четырнадцатый. Хотя и не сразу, но все же довольно скоро я его нахожу. Он новый, двухэтажный и очень длинный, почти невидимый за стеной деревьев и необычайно густых, высоких кустарников.

Возле входа На белой скамье сидят мои ребята. Их только двое, Жук и Рыжий. Да, всего лишь двое из шести. Вид у них несколько, я бы сказал, скованный и какой-то взъерошенный. Уж очень непривычная обстановка здесь, я понимаю. Неизвестно, как себя вести. Но Славку все же решили проведать.

Я подхожу. Ребята поднимаются мне навстречу и вполне дружески тискают руку.

- Где же остальные? - спрашиваю я.

- Их дело, - угрюмо отвечает Жук.

А Рыжий ухмыляется.

- Наметились разногласия, - сообщает он. - Что им светит, нам с Жуком светить перестало. К едрёне Фене все это. С Чумой вместе.

- Слышь, тебя как звать-то? - спрашивает меня смуглый черноволосый Жук.

- Виталий, - говорю я, улыбаясь. - Кличка Мент или Отец родной, как пожелаете.

Оба добродушно смеются.

- Я же говорил, что мент! - хохочет Рыжий. - Вот такой мент мне подходит.

- А ты у Арсика спроси, ему подходит? - ухмыляется Жук.

- Это кто такой? - интересуюсь я.

- А которому ты вчера прием показал, - уважительно пояснил Жук. Сегодня, говорит, проснулся, рукой шевельнуть не может.

- Ты, Виталий, с детьми поосторожнее, - смеется Рыжий. - Я слыхал, год ребенка сейчас.

- Баловник попался, - улыбаюсь я. - Острые игрушки любит.

- Как там Славка-то? - с напускным равнодушием спрашивает Жук.

- Плохо, - я невольно хмурюсь. - Проникающее ранение печенки. Знаешь, что это такое?

- Догадываюсь, - резко отвечает Жук. - Не помер бы часом.

Мы заходим в просторный прохладный вестибюль.

- Ребята, - негромко и строго говорю я, - по особому разрешению халаты сейчас выдадут всем. Прошу, - с ударением продолжаю я, - чтобы было тихо. И всего разрешено видеть пятнадцать минут. Состояние тяжелое. Жена около него.

- Во, - одобрительно кивает головой Жук, - это дело. - И неожиданно добавляет: - Цветочков бы принести, как положено.

- Могу сбегать нарвать, - лукаво предлагает Рыжий.

Но шутку никто не поддерживает.

Мы по очереди получаем в гардеробе халаты. Нянечка поглядывает на нас с опаской и с любопытством. Интересно, чего ей про нас сказали. Она даже не спрашивает, к кому мы идем. Все ей, очевидно, известно.

Мы проходим через стеклянную дверь в длинный коридор. Вокруг стены, белые двери, вдали видим столик дежурной сестры. Нужная нам палата оказывается совсем близко. Стучать, кажется, не принято. Я просто нажимаю ручку, и дверь открывается. Мы гуськом заходим.

Палата большая, светлая и душная. Коек много, стоят тесно, в два ряда.

Возле одной из коек, около самой двери, я вижу заплаканную Лиду. Она поднимает голову и боязливо смотрит на нас. Мы молча протискиваемся к кровати, и я спрашиваю у Лиды:

- Вы что же, меня не узнаете?

- Ой, это же вы! - тихо восклицает Лида - Правда, не узнала. А это?..

- Это товарищи Славы, - коротко поясняю я.

Жук неожиданно пробирается к ней и протягивает руку.

- Володя, - говорит он.

Я смотрю на Славку. Он лежит бледный, с закрытыми глазами и все время тихо стонет. Изредка по лицу пробегают легкие судороги. Плохо ему.

Несколько минут мы стоим молча, не отрывая глаз от Славки, потом так же молча прощаемся с Лидой и выходим из палаты. В гардеробе возвращаем нянечке халаты. Ребята хмуры и неразговорчивы.

Только в парке мы немного приходим в себя. И Жук задумчиво говорит, с трудом подавляя раздражение:

- Да-а... Ну его к..., Чуму этого со всеми его сказочками.

- Точно, - усмехается Рыжий. - Вместо него у нас теперь Виталий будет. А вместо сказочек - Уголовный кодекс. - И, обращаясь ко мне, спрашивает: Всех нас на карандаш взял, так, что ли?

Он смотрит на меня, однако, вполне дружелюбно.

- Зачем на карандаш? - я пожимаю плечами. - Достаточно, я думаю, взаимного понимания и понимания момента, конечно.

- Да уж, момент серьезный, - бурчит Рыжий.

- А потому есть предложение, - говорю я. - Сегодня вечером собираемся у Хромого. Он нас ждет. Я предупредил. У этого парня, если вы мне верите, есть характер, совесть и светлая голова. На него можно положиться.

- Кому, мильтонам? - не удержавшись, ехидно спрашивает Рыжий.

- Цыц! - обрывает его Жук. - Со Славкой лечь хочешь? Тогда ступай отсюда - И добавляет: - Виталий сказал, я принял. Все. Вечером у Хромого.

- И я принял, - соглашается Рыжий.

- Значит, сговорено, - объявляет Жук. - Я пошел. На, держи.

Он подает мне руку.