На свои места

— Раздевайся полностью и ложись на стол, — сказал Гарри, зажав иглу в пальцах и что–то прошептав, отчего её кончик стал раскаляться. — Ах, да, это будет очень, очень больно.

27

Величественный зал, свод которого терялся в высоте, то и дело озарялся разноцветными вспышками. Непонятные для непосвященного человека слова ежесекундно разрывали тишину. Причиной этого форменного безобразия, которое вряд ли стерпел бы прежний хозяин этого помещения, были два десятка подростков, которые отрабатывали заклинания под чутким руководством небезызвестного Поттера.

После недавних событий не все здесь присутствующие разделяли его идеи, а некоторые так и вовсе ненавидели как самого Поттера, так и его методы. Но никто ничего не мог с этим поделать — жить хотелось всем. Особенно его невзлюбили представители рыжего семейства, после того, что им пришлось перенести по причине собственного упрямства и глупости.

— Белл, чем ты это занимаешься? — уставшим голосом спросил Гарри. Его уже перестала удивлять людская тупость, а уважение к хогвартским преподавателям просто зашкаливало. Он просто не понимал, как можно за столько лет никого не убить. Убить просто из жалости, чтобы человек не мучился от своей же тупости.

— Кастую обезоруживающее, — очевидно не понимая, почему он спрашивает очевидные вещи, ответила она. — Я что–то делаю не так?

— Единственное что у тебя «так» это наличие палочки в руке, — Поттер ткнул пальцем в её палочку для усиления эффекта его слов. — Я еще в начале говорил, что выкрикивать заклинания, а тем более махать палочкой на манер кавалеристской сабли, не нужно и даже вредно. Всё что тебе нужно делать, это указать палочкой в нужном направлении и проговорить заклятие. Не прокричать, а именно проговорить. Попробуй.

Убедившись, что хотя бы один человек в точности исполняет его распоряжения, Гарри покачал головой и отправился в сторону гигантской статуи Слизерина, где располагался его «преподавательский» стол, на котором стоял графин с водой, и лежала простая маггловская тетрадка с учебным планом.

— Остановитесь все, — сказал Поттер, усилив голос заклинанием. Когда все повернулись на звук его голоса, он убрал палочку от горла и продолжил говорить уже с нормальной громкостью. — Это никуда не годится. Обезьяны с палочками, вот вы кто. Наверное, когда я говорил, что орать и махать палочками не надо, меня никто не услышал, кроме Гермионы, Невилла и Луны. Остальные оглохли?

Гермиона при его словах самодовольно улыбнулась — ей всегда нравились похвалы от учителей, и, хотя на этот раз учителем был её друг, это мало что меняло.

— Показываю, как должно быть, — Гарри направил палочку на трансфигурированную из мусора мишень и та в ту же секунду разлетелась в пыль. — Никаких взмахов палочкой, заметили?

— Мы еще не изучали невербальное кастование, — сказала Джинни Уизли.

— Я сейчас говорю о палочкомахательстве, а не об издаваемых звуках, — закатив глаза к потолку, ответил Поттер. — До невербальной магии вам еще как до Лондона раком. И ввиду того, что меня никто не слушает, я вынужден перейти к интенсивным методам обучения, хотя мне этого не очень то и хочется. Отныне тот, кто с первого раза не понимает, что надо делать и не обращается ко мне за разъяснениями, а упорствует в своем идиотизме, будет получать порцию живительного круциатуса.

— Не имеешь права, — крикнул кто–то с галерки.

— Выйди сюда и скажи мне это в лицо, — хмыкнул Поттер. — Я могу делать с вами все что угодно, но я иду на уступки и предоставляю вам хотя бы иллюзию выбора, так что не усугубляйте свое положение моим неудовольствием.

— Я тебя ненавижу, — прошипел Рон, в лучших традициях змееустов.

— Это хорошо, — кивнул Поттер, — ненависть даст тебе сил, благодаря ей ты обретешь мощь, может даже пойдешь на подвиг. Главное, приобретая таким образом силу, не потерять разум.

— Reducto! — ткнув палочкой в сторону Поттера, рявкнул Уизли.

Из–за расстояния, всё что успел сделать Поттер, это поднять палочку, в кончик которой и ударило заклятье. Несколько мгновений ничего не происходило, и когда все уже подумали, что обошлось, палочка Гарри просто разлетелась на куски, оставив лишь рукоятку, которая сочилась красноватым дымком. Рон, осознав последствия своих действий, побледнел так, что стал напоминать призрака.

— Хм, — хмыкнул Поттер, рассматривая остатки палочки, — ведь можешь, когда хочешь. Молодец.

Все с удивлением посмотрели на рыжего, ожидая непонятно чего: то ли еще какого–то проклятья в адрес Поттера, то ли смерти идиота. Самому же Поттеру было не до того, чтобы вправлять рыжему мозги. Потеря палочки никак не входила в его планы, хотя по сути ничего и не меняла.

— Гермиона, — Поттер отбросил теперь уже бесполезную деревяшку, — принимай руководство, пока я не разживусь новой палочкой.