На территории Мильтона Ламки

Господи, подумал он, что в этом смешного? Все равно ведь каждому рано или поздно приходится их покупать. Пока не женятся, а потом женщины покупают нечто взамен, продающееся в тюбиках. Больше похожее на лекарство.

Однажды он видел цветного мальчишку, который нашел выброшенный презерватив, вероятно, в канаве. Негритенок надувал этот кондом, как воздушный шарик.

Господи, и ведь он, вне всякого сомнения, был использованным! Брюс не знал, смеяться ему или испытывать отвращение. Или выбить его из рук мальчишки. Так или иначе, он пошел дальше с невозмутимым видом, как будто ничего не заметил.

Это и в самом деле было смешно.

Разве не рассмеялся бы любой прохожий, случись ему такое увидеть?

Мне действительно надо выбраться отсюда, подумал он. Даже если бы Мильт был моим кровным родственником, как решила хозяйка мотеля, мне все равно пришлось бы уехать.

Но, конечно, было бы гнусно оставить его здесь одного. Кто-то должен быть рядом с ним.

Он снова пересек поле и прошел в контору мотеля. Хозяйки и ее оклахомца-мужа нигде не было видно. Рядом с таксофоном он положил листок с номером Кэти и бросил в прорезь автомата десятицентовик. Телефонистка сказала ему, сколько надо добавить, и он опустил нужное количество монет. Его соединили. Ответила какая-то женщина, не Кэти. Он попросил миссис Гермес и чуть погодя стал говорить уже с ней.

— Это Брюс Стивенс, — сказал он.

— Как он? — спросила Кэти без паузы, сразу поняв, почему он звонит.

— Лежит в постели, — сказал он. — Вымотался.

— Как далеко вы добрались?

— Очень далеко. — Он уже знал, что они были в Вашингтоне, неподалеку от города Паско. — Но теперь остановились в мотеле. Переночевали. До утра я не осознавал, в каком он состоянии. Я помню, ты меня предупреждала, но это все-таки случилось. Что скажешь?

— Я ничего не могу сделать, — сказала она.

— У тебя же его машина. Ты могла бы выехать сюда после работы. — Он начал объяснять ей, как найти мотель, но она его перебила:

— У меня нет ключа. Я бросила его Мильтону.

— Он на подъездной дорожке, — сказал он.

— Его там нет, — возразила она. — Я искала сегодня утром, но не нашла. Даже на работу опоздала, потому что очень долго все там обыскивала.

— Я знаю, что он там, — настаивал Брюс. — Потому что Мильт его не поднимал.

— А я знаю, что его там нет.

— Тогда, может, на автобусе? — сказал он.

— Нет.

— Мне надо ехать в Сиэтл. Улаживать то дело.

— Вы серьезно? Вы что, в самом деле уедете, бросите его одного, когда он болен и пластом лежит в мотеле?

— Придется, — сказал он. И, не дождавшись ответа, добавил: — Это все-таки моя машина.

— Ну есть, есть у меня ключ от «Мерседеса»! — призналась она, что нисколько его не удивило.

— Тогда выезжай, — сказал он и выдал ей длинный и сложный список указаний по маршруту.

— Это займет много времени, — сказала она капризным, взбалмошным тоном. — Я не смогу проехать такое большое расстояние за один раз. Мне придется останавливаться; думаю, что никак не раньше послезавтра. Придется договориться на работе о нескольких днях отпуска. Даже не знаю, дадут ли их мне. Значит ли это, что до послезавтра он будет один? Или вы с ним останетесь, пока я не приеду?

— Я должен ехать прямо сейчас.

Едва не плача, она сказала:

— Тогда мне нет никакого смысла ехать. Что, если вы его бросите, а потом, пока я буду туда добираться, он тоже уедет?

— Он не сможет уехать, потому что у него нет машины.

— Это так, — сказала она. — Нет, — решила мгновением позже. — Не буду я этого делать. Вы сами должны с ним остаться. В конце концов, это вы виноваты. — В телефоне клацнуло. Она положила трубку.

«И что же теперь мне делать?» — спросил он себя, вешая трубку. Позвонить ей снова? Но по телефону мне ничего не добиться, я не могу заставить ее приехать сюда ни на машине, ни на автобусе. Если она не хочет ехать, то это все. А когда она сказала, что я сам виноват, то была совершенно права.

Но я не понимаю, почему она не может приехать, подумал он. Я-то полагал, что она сразу же прыгнет в машину и поедет. Разве она не колесила той ночью по всему Покателло, ища для него апельсиновый сок? И эту машину легко вести. К тому же она хорошо с ней знакома.

Выйдя из конторы, он стал разыскивать среди домиков хозяйку. Она обнаружилась в пустом домике, где вешала чистые полотенца.

— Не найдется ли у вас немного мелочи? — спросил он. — Для телефона?

— Вы выяснили у своего друга, что с ним такое? — поинтересовалась она, когда они возвращались в контору.

— У него нефрит, — ответил он. — Это не заразно.

Она разменяла ему пятидолларовый чек.

— А семья у него есть? — спросила она. — Жена?

— Думаю, да, — сказал Брюс. Опустив монеты в телефон, он позвонил Сьюзан в Бойсе. Хозяйка мотеля вышла из конторы.

— У меня неважные новости, — сказал он в трубку. — Я сейчас на севере, в Вашингтоне, вместе с Мильтом Ламки, и он заболел. — Он стал рассказывать то же самое, что рассказывал хозяйке мотеля, но Сьюзан перебила.

— Я знаю, что у Мильта больные почки, — сказала она.

— По-видимому, он страдает этим почти всю свою жизнь.