На тихой улице

Пейдж встает и идет на кухню. Вынимает из морозилки бутылку водки, приносит ее в гостиную и наливает в свой кофе щедрую порцию. Затем поднимает бутылку, предлагая остальным.

– Сейчас ведь… – начинает Кора, но слова застревают у нее в горле, и она откашливается. – Сейчас восемь утра.

Никола поднимает кружку. Пейдж наливает и Коре, прежде чем та успевает возразить. Потом садится на край кресла, делает глоток и смотрит на них.

– У нас нет выбора, придется пойти в полицию и сказать, что Калеба убил Лукас, и у нас есть видео, которое это доказывает, – уверенно заявляет она.

Никола съеживается, а Кора не в состоянии говорить, поэтому Пейдж продолжает:

– Это он виноват. Лукас виноват, что жене пришлось искать поддержки у кого-то другого. Он виноват, что она никому не сказала, кто на самом деле отец ребенка. Он виноват в наших страданиях, потому что все это время держал ее под замком и она не могла сказать правду о том, что случилось с Калебом. Как Никола тысячу раз говорила вчера вечером, она объяснила бы все полиции прямо тогда, если б это не угрожало ее жизни. Виноват Лукас. Но все это вторично, главное – он должен навсегда исчезнуть. То, как Лукас поступал с Николой, просто немыслимо. Одно это оправдывает наш поступок, но если мы не сдадим его и он узнает, что в этом замешана Никола…

– Тогда он заберет Эйвери, – ровным тоном произносит Никола, понимая, куда клонит Пейдж.

– Но этого не случится. Только через мой труп, – заявляет Пейдж.

Кора плещет в кофе еще немного водки, откидывается в кресле и пьет, переводя взгляд с Пейдж на Николу.

– На видео машина покидает место происшествия, но полиция может решить, что это случайный наезд, и отпустит его… – начинает Никола.

Пейдж не дает ей закончить:

– У нас есть мотив. Он узнал, что Калеб – отец малышки. И у нас есть аудиозаписи, доказывающие, что он удерживал тебя насильно. Мы дадим показания, подтверждающие аудиозапись, и полиция начнет расследование, найдет комнату в подвале, все эти камеры и так далее.

– Но все может пойти не так, – в панике говорит Никола. – Люди вроде него всегда выходят на свободу, получив минимальное наказание. А вдруг они не поверят в мотив? Вдруг решат, что это был случайный наезд, а Лукас выйдет и найдет меня? Он ведь хотел убить меня за то, что я сбежала. Только представьте, что будет после того, как я посажу его в тюрьму и…

Она внезапно замолкает.

– Что? – спрашивает Кора, потрясенная внезапно побелевшим лицом и вытаращенными глазами Никола.

– Это значит, что придется рассказать полиции про Эйвери. Он ведь по-прежнему не в курсе. Если он узнает про Эйвери… что она не от него. Боже!

Никола роняет голову на руки.

– Да. Это мотив! – заявляет Пейдж. – В общем, слушайте. Какие у нас еще варианты? Ты скажешь правду, не указывая на него, и тебя арестуют? Нет, это Лукаса должны посадить, тогда ты будешь в безопасности.

– Мы получим защитный ордер, – быстро вставляет Кора.

– Я смотрела про это в кино. От него никакого толка, – возражает Никола.

– Тогда мы имеем полное право сделать все возможное, чтобы убрать его с глаз подальше. Вот что произошло. Ты рассказала ему про Эйвери… и Калеба. Он знает. Поняла? – спрашивает Пейдж, подходит к Николе и поднимает ее голову, чтобы посмотреть ей в лицо.

– Да, – соглашается та.

– Он узнал за несколько дней до происшествия, а в тот вечер они увидели Калеба у въезда в квартал. Лукас отвез Финна и вернулся. Ясно? Лукас хотел разобраться с Калебом. Тот защищался с помощью револьвера, но Лукас…

– Достал его первым, – заканчивает за нее Никола, и они смотрят друг на друга.

– Именно, – подтверждает Пейдж.

– Да. – Никола кивает. – Ладно, – соглашается она, понимая, что легенда выглядит вполне правдиво.

В ее взгляде что-то меняется – он светлеет. Наконец-то у нее есть настоящий, железный способ от него избавиться. Свобода уже близко. Никола выпячивает нижнюю губу, встает и проходится по комнате, глядя по сторонам.

– Первым делом его арестуют. Мы должны обязательно передать аудиозапись, эти улики его добьют. Прежде чем я расскажу кому-нибудь об Эйвери, его запрут в тюрьме, учитывая все доказательства.

– Да, – соглашается Пейдж, и Кора энергично кивает.

– Ладно, тогда… тогда пора действовать. Пока он меня не нашел.

– Да, только надо продумать еще кое-что, чтобы все получилось, – произносит Пейдж. – На Лукаса должен указать Финн. Он подтвердит наши слова, если скажет, что Лукас высадил его в десять.

– Нет! Как? – удивляется Никола.

– В тюрьме все записывается. Невозможно попросить его солгать. Это только все испортит, – в замешательстве вторит Кора. – В тот вечер Финн сам вел машину. А вдруг он уже это рассказал?

– Вполне вероятно, – соглашается Пейдж, – но он может сказать, что соврал, пытаясь прикрыть друга. Против Лукаса столько улик, что полиция не обратит внимания на ложь Финна. Кора навестит его и поговорит.

– Ладно, – неуверенно отвечает Кора, распахнув глаза.

– Она не будет просить его солгать. Доверьтесь мне. У меня есть план, – продолжает Пейдж.