На то и волки

Получился коротко стриженный русоволосый мужик, примерно его ровесник.

– Ну, теперь-то, курва, я хоть знаю, как ты выглядишь… – выдохнул Данил.

– Ты покойник, – спокойно сказал тот.

– А ты?

– Не пикнешь, – столь же спокойно сказал тот, чуть морщась – на верхней губе у него выступила пара капелек крови, клей, должно быть, был хорош. – Много свидетелей, всех не положишь.

Он был прав. Четверо, если считать с ним, в «Тойоте», трое в «скорой», да еще оцепеневший от ужаса болван в «Жигулях»… Переборчик.

– Ладно… – Данил махнул рукой. – По машинам!

Рванули прочь так, словно за ними гнались черти. Хоменко, плюхнувшись на сиденье рядом с Данилом, покрутил головой:

– Ну, старшой, теперь на нас отыграются…

– Не хнычь, – сказал Данил. – Нельзя было иначе, никак… Ладно, быстренько шевели мозгами. Пока доедем до города, ты уже должен придумать, как нам со Степой побыстрее выбраться с территории вашей гостеприимной области…

И раскрыл удостоверение-трофей. Старший уполномоченный управления ФСК по Шантарской области майор Логун Вячеслав Сергеевич. Если это и подделка, исполнена на уровне, частным лицам, безусловно, недоступном. Как ни хрена не было понятно, так оно и осталось, разве что в глаза друг дружке поглядели.

Глава семнадцатая Далеко не последняя

Железная дверь была новехонькая, такое впечатление, что установили ее час назад и даже не успели обмыть.

Данил несколько секунд постоял перед ней, настраиваясь. Где-то в подсознании сидело ощущение, что там, за этой дверью, находятся ответы если не на весь ворох вопросов и непоняток, то, по крайней мере, на их часть. И поэтому медлил. П р е д в к у ш а л. Потом шумно выдохнул и наконец коротко позвонил. Никакой реакции. Он посчитал про себя до двадцати и позвонил еще раз, подлиннее. Слышно было, как тихонько распахнулась внутренняя дверь, глазок потемнел – его разглядывали изнутри. Он отступил на шаг и улыбнулся насколько мог обаятельнее.

– Кто?

Голос был тихий, женский и определенно испуганный.

– Бурлаченко Марина Николаевна здесь живет? – светски спросил Данил.

– Что вам нужно?

– Я звонил вам в музей, сказали, вы на больничном… Вам привет передавала Юлия Озеровская, – и добавил чистую правду: – Я два часа назад прилетел, из аэропорта к вам…

Так оно и было. Хоменко вихрем помчал его в древний городок Курчум, лежавший за сто двадцать километров от Байкальска и принадлежавший уже Шантарской области. А оттуда четырежды в день летали в Шантарск самолеты, так что дальше было совсем просто. Он заглянул лишь в контору, выяснил мимоходом, что никаких наездов в его отсутствие не происходило, а Кузьмич пребывает на заседании областной думы, отдал пару бытовых распоряжений и занялся этой самой Бурлаченко, числившейся первой в недлинном списке шантарских связей Юлии…

– Я сейчас позвоню в милицию…

«Интересно», – подумал Данил. И сказал:

– Да зачем же в милицию? Я ж не зверь какой, привет вам передать пришел…

За дверью то ли всхлипнули, то ли засмеялись:

– Опять?

«О-ба! – сказал себе Данил. – Был уже кто-то?!»

Что делать? Показать удостоверение, отнятое у «Логуна»? Не те нынче времена, чтобы обыватели покорно обмирали при виде одной лишь обложки с золотым тиснением, наверняка попросит показать в раскрытом виде, а как покажешь?

– Вас что, обидел кто-то? – спросил он. – Потому и дверь срочно навесили?

– Я сейчас позвоню…

– Позвоните, – сказал Данил. – Это идея. Я вам даже дам телефончик, можете проверить по книге, если есть у вас книга… Там, правда, другой райотдел, не ваш, но все равно милиция, правда? Спросите капитана Мазуркевича, скажете, что с вами хочет поговорить некто Черский, и он вам объяснит, что человек я вполне приличный, не какой-то там сексуальный маньяк Щекотало…

– Какой Черский? Из «Интеркрайта»?

– Ага, – сказал он. – У меня даже документ есть. Хотите посмотреть?

Достал удостоверение, открыл и поднес поближе к глазку. Распахнулась соседняя дверь, выглянула бабенка средних лет со склочной физиономией. Данил без промедления повернулся к ней, оскалился, щелкнул зубами и тихонько рявкнул:

– Гам!!!

Лязгнул замок, железная дверь чуть приоткрылась, удерживаемая цепочкой. Соседка-склочница уже захлопнула свою и сейчас, судя по звукам, запирала на все засовы.

На Данила уставилось из образовавшейся щели невероятно грозное оружие – немецкий красно-зеленый баллончик «Антилог» с перцовым экстрактом. Он, не выдержав, откровенно фыркнул, спрягал удостоверение в нагрудный карман, сказал:

– Только не стреляйте, ладно? Я как раз без бронежилета, надо же…

Но тут же перестал ухмыляться. Молодая женщина, угрожавшая ему баллончиком, была, в общем, симпатичная – светлые пушистые волосы, серые большие глаза. Однако на лице, хоть и искусно подретушированном косметикой, застыла словно бы маска – страх, тоска, боль… Синяк над правой бровью запудрен и замазан, но фиксируется сразу.

– Когда вы видели Юлию? Где?

– Каюсь, – сказал Данил. – Я ее вообще не видел. Я иногда вру, такая работа, уж не посетуйте.

– Наслышана…

– Да? А от кого?

– От всех сразу…