На той неделе: купить сапоги, спасти страну, выйти замуж

Раньше я еще выписывала более серьезные газеты, «Известия» и «Вечернюю Москву», но со временем почта стала работать все хуже и хуже, газеты сперва опаздывали и приходили не по утрам, как им положено, а вечером, потом стали задерживаться на несколько дней, а в конце концов стали доставляться один раз в неделю, да и то не все. Когда я, в наивной попытке восстановить порядок вещей, зашла на почту со своими претензиями, тетка в отделе доставки возмущенно сказала:

— Девушка, а чего же вы хотите, ведь в стране бардак!

Ну прямо как у Булгакова, честное слово. Поскольку против бардака в стране я оказалась бессильна, от подписки на газеты пришлось отказаться. Я даже не очень об этом жалела, все равно в них во всех пишут одно и то же и при этом ничего хорошего. А поскольку телевизора у меня нет, я совершенно перестала быть в курсе внешних событий, и с тех пор живу исключительно своей внутренней жизнью. За это мой отец, когда приходится к слову, называет меня инфузорией. Инфузория так инфузория, на папу я не обижаюсь, а от политики все равно тошнит.

Прямо перед выходом из метро «Ботанический сад» разлилась огромная лужа — не перепрыгнуть. По всей видимости, она еще и глубокая: смельчаки, решившиеся на штурм, вылезают мокрыми по колено. Приходится обходить и выбираться на дорогу через размокший и растоптанный газон, новые сапоги перепачкались в полужидкой грязи. Я, было, огорчаюсь, но тут, словно в утешение, подходит мой автобус, грустить некогда, бегу к остановке, надо же, даже и народу не очень много, фу-у, успела.

Вылезаю из автобуса прямо около своего — родительского, то есть — дома. Народу в автобусе, может, было и не очень много (в том смысле, что и хуже бывает), но все равно помяли. Район, в котором живут родители, активно строится последние лет десять, при этом станция метро поблизости только одна, и автобусов к ней ходит всего несколько. Поэтому поездка в автобусе в час пик — всегда битва на выживание. Родителям, к счастью, не нужно добираться до метро в час пик: папа работает дома, а маме на работу в другую сторону, туда автобусы ходят более свободными. Когда я до замужества ездила отсюда на занятия в институт, то, как таблицу умножения, знала утреннее расписание всех автобусов и те стратегические точки на остановках, откуда удобнее эти автобусы штурмовать. Из-за этих же автобусов у меня развилась привычка — всегда, куда бы я ни шла, выходить из дому с примерно получасовым запасом времени: ведь не было заранее известно, сколько времени придется ждать зловредный транспорт. Привычка оказалась полезной, я до сих пор никогда и никуда не опаздываю, но приходить на свидания на двадцать минут раньше кавалера по молодости бывало обидно.

Огибаю угол дома, вхожу в подъезд и подымаюсь по лестнице на четвертый этаж. Наша квартира — тринадцатая, и для меня это число никогда не было несчастливым. Звоню в дверь и тут же отпираю ее сама, ключи-то у меня есть. По коридору с криком: «Ура, Ася!» — несется Костька и повисает на мне, не дав снять полушубок. Мне кажется, он еще вырос за то время, что мы не виделись, так совсем большой будет, а я и не замечу. Мама выходит из кухни, говорит:

— Ну здравствуй, раздевайся скорее, есть хочешь?

Есть я не очень хочу, как раз сегодня нормально пообедала в столовой, так что решаю подождать до общего ужина. Сейчас должна прийти сестрица Ленка, которая учится на первом курсе в университете, тогда уж и сядем. Папа сегодня вернется поздно, по пятницам он ездит на семинар в Черноголовку, его институт тоже находится там, в научном городке.

А пока я помогаю маме с ужином на кухне, режу картошку в салат и рассказываю о своем житье-бытье. Мне повезло с родителями, особенно с мамой, я всегда могла быть с ней откровенной и не жалеть об этом. Если в жизни встречаются трудности и неприятности, всегда можно прийти к маме, поплакаться, мама не будет ругать и воспитывать, а поможет, чем может, в крайнем случае просто выслушает и даст совет. Даже этого часто бывает достаточно, чтобы справиться с ситуацией. Сейчас не так часто удается поговорить, телефона у меня нет, видимся мы примерно раз или два в неделю, и то на бегу, поэтому грех не пользоваться случаем. Костька сперва крутится возле, но, убедившись, что наш разговор ему неинтересен, уходит в комнату к своим игрушкам.

Я рассказываю маме про то, как сегодня вдруг встретила Ванина, и он звал в аспирантуру, и про то, что вроде бы сделала дипломную работу, осталось только написать, и про то, что Игорь опять собрался в поход, что поход будет во время моей защиты, что я на это обиделась, и что вообще, наверное, с Игорем скоро все кончится. Мама молчит, она неплохо относится к Игорю — он действительно очень положительный — и, кроме того, беспокоится, что со своими вечными фокусами я так и останусь одна с маленьким ребенком. Вслух она всего этого не говорит, но я-то знаю, что это так, поэтому подхожу к ней, утыкаюсь сзади носом в плечо и бормочу успокоительно: