На той стороне

Вран обрадовался и вытащил дешевый стальной портсигар, достал оттуда самокрутку. Да, табак, конечно, у него был ядреным, не сравниться с утонченным, взятым из табачной лавки проклятого Новограда. Стараясь не пускать дым в сторону важного пассажира, шофер слегка расслабился.

— Так вот, значит, — продолжил он, — места у нас лихие, проклятых много, как людей, так и тварей, не в Заречске, понятно дело, а в округе. Ведуны наши не успевают ставить охранные знаки силы, как те их, хоть и не без труда, но сносят. На земле барона несколько десятков деревень, ведун у нас очень сильный, не дает нечисти к городу подойти. Но вот так просто сходить в соседнее селение, не выйдет, только в группе и только с оружием, за любой околицей начинаются дикие земли. Да что я вам рассказываю? Вы же и сами это знаете.

Фальшивый боярин Воронцов благосклонно кивнул, мол, да, знаю.

— Но нечисть еще не все беды, — продолжил водитель, — люди лихие по трактам шарят, народ похищают и убивают, как-то ведь договариваются с проклятыми, теми, что разумные. Недавно перебили банду из четырех мужиков и одной бабы, что разбой на дороге чинили. Ох и душегубы были, за ними баронская гвардия месяц охотилась, так вот, у каждого на теле был охранный знак от черных выжжен, черные ведун постарались, не иначе.

Воронцов внимательно слушал, любая информация об обстановке в мире, пусть она известна каждому местному, но для него она на вес золота. Черные ведуны, лихие люди с охранными печатями, проклятые. «Странный мир, ох, странный», — думал Константин. Тяжелее всего ему давалась мысль, что тут есть ведуны, которые могут повелевать определенными силами. «Магия» для бывшего детектива было словом из фантастических книг, и как-то странно, что все остальные в этом мире считали это чем-то нормальным.

Сам того не заметив, Воронцов уснул, предыдущий день, ночь и утро не были легкими, он устал, он вымотался, проклятый город давил запустением и опасностями, а еще было одиноко, и вот сейчас среди людей его начало отпускать, глаза закрылись сами собой.

Глава шестая

— Ваше благородие, — услышал Константин сквозь дрему голос шофера.

Открыв глаза, он уставился на Врана.

— Остановка на обед, — прояснил водила. — Можно выйти, воздухом подышать, ноги размять. Мы примерно на полсотни километров от проклятого города отъехали, так что, тут побезопасней, но все равно, Ваш благородие, далеко не отходите. Сейчас обед сварят, и позовут.

Воронцов благодарно кивнул и, открыв дверь, выбрался наружу. Пока он спал, моросящий дождь сошел на нет, и тучи как будто бы стали выше, во всяком случае, никакой воды с неба. Стянув с себя плащ-палатку и свернув, Константин сунул ее под сидение, поправил гвардейскую фуражку с кокардой и с гербом империи, чем привлек к себе внимание всех, кто собрался на достаточно большой поляне. Оно и понятно, странный боярин, вышедший из мертвого города, старая винтовка, головной убор гвардии светлейшего князя, многие такого в глаза не видели, так как родились гораздо позже случившегося здесь всемирного «песца». Вот и притягивал Воронцов к себе пристальное внимание. Он рефлекторно провел рукой по рукояти револьвера и вспомнил, что так и не доснарядил опустевший магазин винтовки. А если память не изменяет, то в магазине у него осталось всего один патрон. Не обращая внимания на любопытных, он достал из жесткого кожаного подсумка четыре патрона и загнал их в магазин, после чего вернул карабин на место. Кстати, он обратил внимание, что у местных карабины точно такие же, вот только магазин увеличен в два раза, минимум. Так в его мире некоторые переделывали СКС.

Достав трубку, Воронцов набил ее табаком и, раскурив от магической зажигалки и выпустив густое облако дыма, которое немедленно снесло весенним ветерком, принялся изучать своих попутчиков, которые хлопотали возле трех довольно больших костров. Мужчин он насчитал пятнадцать, еще было семь женщин. Все при оружии — винтовки, пистолеты. Машины поставили в круг, на двух из них даже пулеметчики остались, готовые открыть огонь при малейшей угрозе. Судя по следам колес и почти полном отсутствии травы, караваны, подобные тому, в котором Воронцов имел честь ехать, останавливались здесь часто. Больше всего его заинтересовал процесс, который проводила та самая азиатка Аиша. Она вытащила из кабины какой-то кофр из плотной кожи, затем извлекла посох, покрытый резьбой и различными славянскими символами (длиной он был метра полтора), затем водрузила в специальное крепление наверху нечто, напоминающее черный камень, светящийся изнутри, после чего воткнула его глубоко в землю прямо посредине лагеря. Константин внимательно наблюдал за этим действом. Это не могло быть ничем иным, чем охранным амулетом, тотемом, или, как у магов эта хрень зовется?