На той стороне (СИ)

Лицо священника под шлемом было в поту — он таскал роверы наравне со всеми. Казалось бы мелочь — утереть пот со лба, теперь была им недоступна. Пот стекал вниз и немилосердно жег глаза, приходилось часто моргать, чтобы хоть как-то облегчить страдания, но это не сильно спасало. Отдельные, особо успешные капли прокладывали дорожку аж до кончика носа, противно повисая там на какое-то время, прежде чем сорваться вниз. Всё тело зудело. И чем дольше они оставались вне полноценного укрытия, без возможности снять шлем хотя бы на пару минут, тем отчетливее начинали слышать биение собственного сердца в ушах. Это давило на психику даже сильнее, чем непроглядная темень вокруг. Крайне изможденные люди попадали вокруг ровера, кто где стоял. Многие были без сна уже больше суток: вначале нападение странного корабля, потом кража реактора, взлом дверей и поиск потеряшек по всему Кабачку.

Им очень повезло, что их “друзья” не догадались повредить батареи на роверах. У оставшихся двух десятков людей ещё были шансы продержаться сутки-другие и что-то экстренно предпринять для выживания. Хотя, после получения радиосигнала им всем стало ясно, что их списали.

Тем не менее, с упорством мертвых, астронавты продолжали бороться за свою жизнь. Поскольку на Кабачке их уже ничто не держало, они решили не дожидаться помощи, а двинуться по доступным координатам. Чем больше они успеют проехать, тем раньше их спасут. Да и, как сказал Кристофер, оставаться на базе было опасно — одни вооруженные корабли здесь уже побывали, что помешает другим залететь на огонёк?

Осталось придумать, как выжать максимум из имеющихся скудных ресурсов.

— Ты уверен, что оно заработает?

— Нет конечно. Есть другие варианты?

Кристофер, Фёдор и двое оставшихся миньонов, Азур и Рауль, собрались у только что притащенной машины. Увы, как ни надеялся главный инженер, а починить управление роверами не было возможности — ломали хоть и быстро, но на совесть. Органы управления и дисплей пришлось бы собирать с нуля, а на это нужны дефицитные компьютеры.

— Почему именно эту? — Спросил австриец, указав на ровер с номером тридцать два.

— Да так, просто случайно выбрал… — Смутился Фёдор. Естественно, машину-донор он выбрал не случайно. Именно этот ровер принадлежал тридцать третьему. Где он его достал и что стало с владельцем, он не знал, но хотел поквитаться с мертвым бандитом хотя бы так.

План главного инженера пестрел дырами, но это лучшее, что он смог придумать: один из роверов они решили пустить на запчасти разобрав на коленке — кремния из компьютеров и экранов как раз должно хватить на одно новое кресло пилота c панелью управления. И всё было бы печально, если бы не идея — установить его на головной машине, посадив остальные семь на жесткую сцепку в гигантскую гусеницу и подключив проводами, получить таким образом один "ровер-паровоз".

Проектировщики будущего на такое применение своей техники явно не рассчитывали, но деваться выжившим было некуда. Два десятка в один ровер не залезут, как ты не трамбуй.

— На сколько нам при этом хватит энергии? — Спросил подошедший священник. Он, как и многие из таскавших технику, только что побывал в ровере, где смог снять шлем и, наскоро утерев лицо, вдоволь почесать нос. Слава богу, кабина открывалась и без панели управления — для нее как и для управления атмосферой в ровере была дублирующая система.

— Часов на восемь, может меньше… — Протянул Фёдор. Хоть каждый и надеялся на лучшее, все понимали, что их потуги это скорее жест отчаяния.

— И сколько мы за это время сможем проехать? — Уточнил двенадцатый, усиленно обдумывая их безвыходное положение.

— Такой гусеницей управлять неудобно… Да и колёса будут работать вразнобой… — Протянул Фёдор.

— И всё же. — Мягко спросил святой отец, посмотрев на Фёдора таким взглядом, что тому захотелось бежать искать другую экспедицию на своих двоих.

— … пятнадцать километров в час, это скорость машины по ровной поверхности. В темноте будет ниже, и петлять, наверняка, придется. Упадет до десяти. Восьми. — Поправился он. Впрочем, рассчет все ещё был оптимистичен.

— От шести до восьми десятков километров. — Прикинул двенадцатый. — Не вариант. Даже если мы будем двигаться в нужную сторону, остаётся ещё четыреста.

К ним по-тихонечку подтягивались остальные люди, каким-то образом поняв, что сейчас принимается судьбоносное решение. И, хоть слышать они их не могли, Фёдору было не по себе. Тем не менее, умирать ему хотелось ещё меньше, и он нашёл в себе силы предложить:

— Можно снять батареи с других роверов и поставить на один… две машины…

— И как же мы будем определять, кто достоин? — Задумчиво спросил священник, в уме просчитывая, сколько километров они смогут проехать. Он бы соврал, если бы сказал, что подобный план не приходил и ему. Но всё же была надежда на то, что главный инженер придумает что-нибудь получше.

— Часть людей может поехать на крыше. — Вмешался Рауль, поняв, что есть риск остаться.