На том стоим (СИ)

— Может, есть другой вариант, — проговорила Грейнджер, заметив позади Регулуса небольшой торчащий из каменной кладки штырь. Она нажала на него и опустила вниз. Что-то заскрежетало, дрогнуло, хрустнуло, и проём начал заполняться небольшими ступеньками.

— Молодец, — безрадостно похвалил Блэк.

Гермиона едва заметно улыбнулась и прошла мимо него, а он всё стоял и смотрел на её удаляющуюся спину. Ему не хотелось догонять Грейнджер, не хотелось двигаться с места.

Змея на руке извивалась. Дело было не в диадеме — Лорд зачем-то вызывал Пожирателей смерти и был чрезвычайно зол. Его недовольство отдавалось в метку, и от неприятных ощущений не удавалось избавиться.

А ещё этот дурацкий прибор, то ли хроноворот, то ли ещё что-то… Лучше высказаться со всей прямотой, признаться хотя бы самому себе — Регулус надеялся, что Гермиона ничего не найдёт. Они с Гарри останутся здесь. Это малодушно и низко, даже хуже, но…

— Мерлин, ты, правда, так боишься кальмара? — донеслось снизу.

Регулус хищно сузил глаза.

Гермиона подождала, пока он догонит её, и испытала странную волну радости, когда их шаги сравнялись в ритме.

— Вы, мисс, принадлежите к числу редкостных хитрюг, — сказал Регулус с недовольством. — Вынуждаете делать то, что вам хочется.

Чем глубже они спускались, тем быстрее улетучивался оптимистичный настрой Гермионы. Теперь она видела многочисленные ответвления от основного пути — рукава в другие трубы. Даже если осколок маховика скользнул в один из этих туннелей, призвать его было невозможно. Грейнджер не знала, как называется то, что она собиралась найти.

Ход закончился, и Гермиона увидела знакомый пол, заваленный скелетами мелких грызунов. Она могла сколько угодно стоять и глядеть на мелкие косточки и черепки, но это бессмысленно.

У неё не было ни шанса заполучить вторую часть артефакта. Стоило, наконец, признать это.

— Там впереди продолжение туннеля, — заметил Регулус.

— Да, путь ведёт к пабу Розмерты, — произнесла Гермиона, а в висках болезненно застучало:

«Не домой. Не домой!»

========== Глава тридцать первая — Бродяга выходит на след ==========

Сириус Блэк знал цену дружбы.

Это поддержка в самые страшные минуты, ошпаривающий жар Огневиски после хорошей драки, шумные застолья и прогулки под тусклым светом ночного светила.

Полнолуние.

Для кого-то это ничего не значащее событие, но только не для троих ребят, с младших курсов знающих тайну робкого мальчика с печальными глазами.

И хотя Лунатик вечно жаловался, что Мародёры носятся с ним, как суматошные лепреконы с горшком золота, его благодарность нельзя было измерить ничем, ведь невозможно оценить преданность, любовь или дружбу.

Сириус сам не знал, чего хотел: то ли окунуться с головой в хлопоты Джеймса, то ли помогать Питеру с каким-то редким заклинанием, то ли повыть на луну вместе с Ремусом. Пасмурное настроение последнего особенно не вязалось с излучающим оптимизм Поттером. Груз ответственности, который Люпин, кажется, носил с собой в кармане, не позволял жить полной жизнью. Всё что могли сделать друзья — попытаться этот груз облегчить. Будучи школьниками, они приходили в заброшенную хижину, которую и назвать-то так можно было лишь с большой натяжкой — на деле это двухэтажное строение со страшным кавардаком внутри.

Блэк испытывал жгучую ненависть к Визжащей хижине, и имя этой ненависти — Северус Снейп. Он едва не убил этого подонка. И как?! Руками своего друга. Почему идиот Нюниус его только послушал?

Из-за чувства вины перед Ремусом в последний учебный год Сириус стал часто вызываться для подготовки дома к ночной «лунной отсидке», хотя раньше ребята всегда тянули жребий.

После школы Лунатик поселился в небольшой квартире недалеко от «Дырявого котла», и помогать ему стало труднее. Бывало, Ремус подолгу не выходил на связь, скрываясь где-то в лесах во время полнолуния, а потом появлялся измотанный и помятый.

Смотреть на него и пытаться подобрать приободряющие слова становилось всё сложнее.

Сириус знал, он не мастак в задушевных разговорах, но в этот раз твёрдо решил посидеть с другом за стаканом отменного джина. Питер и Джеймс, разумеется, не могли не прийти.

Лунатик ещё больше похудел и сравнялся цветом кожи со своим невзрачным стареньким свитером. Блэк жадно всматривался в лицо Люпина и понимал: ещё одной потери он не переживёт. Друзья — всё, что у него осталось, и терять их Сириус не собирался.

Всё началось с их примирительной посиделки в баре, а закончилось тем, что Сириус Блэк вышел оттуда шафером Джеймса Поттера, искренне уверенный, что со жребием что-то было нечисто.

Сохатый тонко чувствовал, когда Бродягу стоило поддержать, отвлечь или развлечь. Сириус понимал это и подсознательно был благодарен.

Может, через недельку другую он и проникнется этой предпраздничной чепухой… тем более до свадьбы ещё… в общем, как до луны на метле. Что взять с Поттера, который хотел отвлечь друга от дурных мыслей?

Только толку-то?