На том стоим (СИ)

— Я помню, хотя был совсем маленьким, однажды мы приехали в дом деда ради очередного бессмысленного торжества: я, Сириус, кузины… Родители занялись подготовкой, ну там всякими гирляндами, фуршетами, а нас отправили учить дурацкий танец. В тот день приехал дядя Альфард и привёз с собой нового питомца для охоты — огромного крупа. Всем страшно хотелось посмотреть на него, особенно Сириусу. Он обожает собак, знаешь, потискать их, поноситься с ними и всякое такое. Когда занятие закончилось, мы высыпали во двор. Собака была просто огромной! И звали её подходяще — Бестия.

— Ну что — удалось вам повеселиться?

— О да, — с какой-то досадой ответил Регулус. — Хотя я боялся этой твари до смерти.

— Тогда почему же ты…

— Пошёл к ней? — он стряхнул снег с капюшона. — Потому что с псом хотел играть Сириус, а я хотел играть с братом.

Регулус замолчал, и Гермиона не могла подобрать необходимые слова. К тому времени они вошли в заброшенный сад, окружающий Визжащую хижину со всех сторон. Через окна второго этажа едва различимо проглядывал свет, значит, Гарри не сомкнул глаз, ожидая их возвращения.

— О нет, погоди! — резко остановившись, сказал Регулус. — Нам надо срочно вернуться в Хогвартс.

— Боже, зачем?!

— Я забыл оставить дражайшему Лорду записку, — с наигранной досадой произнёс Блэк и расхохотался.

Гермиона потрясённо уставилась на него, не зная, что и говорить, и неожиданно для себя рассмеялась вместе с ним. Она испытывала удивительное наслаждение, услышав его смех. У неё кружилась голова, а колени почему-то подгибались. Все переживания, страхи и тревоги потускнели, утратили свою остроту. Ей неожиданно пришло в голову, что, если она начнёт падать, Регулус обязательно её поддержит, поймает и притянет к себе, как несколько минут назад в замке.

Вдруг раздался странный звук, похожий на шлепок от упавшей шапки снега.

Блэк выхватил палочку и окинул взглядом сад.

— Здесь никого нет, — прошептала Грейнджер. — Никто в здравом уме не подойдёт к хижине.

— Стоит опасаться тех, кто находится не в здравом, — сказал Регулус.

*

Гермиона всё говорила и говорила, а Гарри слушал её и вертел в руках диадему. Казалось, он частью души вместе с Гермионой пробирался через кухню, прятался от Филча за гобеленом (на этом месте подруга почему-то запнулась и самую чуточку покраснела), открывал Выручай-комнату. Но другая его половина оставалась безразличной к звучащим словам, сосредоточив всё внимание на крестраже.

Металл был холодным, и от прикосновения на нём оставались влажные следы. Поттер провёл пальцем по ободку с надписью «Ума палата — дороже злата» и почувствовал исходящую от украшения опасность. Так же было с медальоном. Наверняка, и Гермиона это ощутила, когда нашла диадему.

Но при всей своей тревоге Поттеру было легко на сердце.

В комнату вошёл Регулус и молча встал у окна, время от времени машинально поддакивая Гермионе.

— Регулус, ты как-то притих, — поддразнил Гарри. — Ни одного хвалебного комментария за две минуты.

— Что? — спросил Блэк, хотя Поттер знал, Регулус прекрасно его расслышал.

— Ты уверен, что всё в порядке? — спросила Гермиона. — Когда ты взял в руки крестраж, я даже испугалась. Ты весь побледнел…

— А что случилось? — опешил Гарри.

— Глупости какие! — фыркнул Регулус, задёрнув занавески. — Кстати, откуда они здесь взялись? — он пропустил ткань через пальцы. — Кикимер приволок?

— Кто-то пытается увильнуть от ответов, — заметил Поттер, почесав шрам по старой привычке. — Очень слабо для тебя, Блэк. Выкладывай.

— Да нечего тут выкладывать! — разозлился Регулус. — Просто мне померещилось кое-что.

— По своему опыту сужу, когда мерещится «кое-что», — сказал Гарри, — надо немедленно рассказать об этом друзьям. Что ты видел?

Блэк вздохнул.

— Грима, — Регулус сразу же подумал о нём, когда увидел призрачно светящиеся собачьи глаза в промежутке между досками первого этажа.

Может быть, он понял, что его обманули, и пришёл взять своё? Регулус испытал гнетущее тревожное чувство, сродни тому, что захватывало всё его существо в детстве, когда он, пересиливая страх, прикасался к Бестии, клыкастой и страшной любимице своего дяди Альфарда. Блэк зажмурился и махнул рукой, желая отогнать видение, саму смерть… Или что там стояло за окнами и взирало на него со злостью и любопытством. Но когда Регулус открыл глаза, то с трудом удержался от презрительной усмешки. Наваждение исчезло.

Гермиона ахнула, а Гарри, забыв о всякой боли в теле, рванул к окну. Тело часто самовольничало, но не в этот раз.

— Где ты его видел? — прошептал Поттер. — Здесь — возле хижины?

Регулус кивнул.

— Ну что? — слабым голосом спросила Грейнджер.

Гарри осторожно выглянул за занавеску.

Когда он отошёл от окна, лицо его было очень серьёзным. На виске Поттера отчётливо выделилась жилка, которая появлялась только тогда, когда он был встревожен не на шутку. Одного взгляда на него Гермионе хватило, чтобы сердце заколотилось быстрее.

— Там никого, — сказал Гарри.

Регулус помрачнел ещё больше.

— Как думаешь, это мог быть Бродяга? — тихо спросила Гермиона.

Поттер опустился на кровать и отложил диадему на тумбочку.