На том стоим (СИ)

— Жил-был на свете молодой талантливый чародей. Заметил он однажды, что все его друзья, когда влюбляются, сразу глупеют, и решил, что с ним такого не случится. Он обратился к Тёмным искусствам, чтобы стать неуязвимым для всех проявлений любви… Так, это опускаем за малосодержательностью… — пробормотала Медоуз. — Вот! Пришло время отцу и матери чародея умереть. Сын не оплакивал стариков, наоборот — считал их кончину благом. Оставшись единоличным хозяином замка, он поместил величайшее свое сокровище в самое глубокое подземелье и зажил без забот. Чародей не сомневался, что все завидуют ему. Велика же была его злоба, когда он однажды нечаянно услышал, как двое лакеев болтали о своем хозяине. Один из них жалел чародея — никто его не любит. Второй насмехался. Разговоры слуг жестоко ранили гордость чародея.

Он тут же решил непременно жениться, и не на ком-нибудь, а на самой лучшей из девушек. И случилось так, что на другой же день именно такая девушка приехала погостить к родным, что жили по соседству. Она была искусной волшебницей. При виде её несравненной красоты у всякого трепетало сердце — у всякого, кроме одного. Сердце чародея ровным счетом ничего не чувствовало.

Во время пира девушка сидела рядом с чародеем, а он нашептывал ей нежности и прекрасные слова, которые вычитал у поэтов, сам не понимая их истинного смысла.

Девушка слушала в растерянности и, в конце концов, сказала ему, что не верит его прекрасным словам. Если бы она только могла знать, что у него действительно есть сердце! Чародей улыбнулся ей и повёл невесту в самое глубокое подземелье, где хранилось его величайшее сокровище. Там, в зачарованном хрустальном ларце, было заперто живое сердце чародея.

Давным-давно утратив связь с глазами, ушами и пальцами, это одинокое сердце не могло поддаться очарованию красоты, дивного голоса или шелковистой кожи. Увидев его, девушка ужаснулась, потому что за долгие годы сердце чародея исказилось, сморщилось и обросло длинной чёрной шерстью…

— Странный выбор, мисс Медоуз, для чтения в школьной библиотеке.

Регулус и Доркас обернулись. Из полумрака чинно выплыла фигура Альбуса Дамблдора в развевающихся тёмно-синих одеждах, украшенных сияющими звёздами. Подмышкой директор держал пузатую книгу. Блэк никогда такую не видел и смог разобрать лишь начало названия: «Тайны наите…»

— Добрый вечер, профессор! — звенящим голосом воскликнула Доркас.

Проницательные синие глаза директора школы остановились на сборнике сказок в её руках.

— Добрый, — сказал с улыбкой Дамблдор. — Мистер Бидль написал очень хорошие сказки для маленьких волшебников и волшебниц. Кто бы мог подумать, что сегодня я, по чистой случайности свернув в библиотеку в поисках «Сонника чародея», найду вас в компании мистера Блэка за их чтением?

— Кто бы мог подумать, сэр, — обличающим тоном произнес Регулус. — Совершенно случайно — «Сонник чародея» вряд ли может находиться в Запретной секции.

— Гм… — Дамблдор улыбнулся шире и погладил бороду. — Справедливое замечание. Признаюсь, я потревожил вас не по своей воле. Моя книга, — директор красноречиво указал на зажатый подмышкой том, — долгие годы мирно лежала у меня в шкафу в кабинете, но несколько минут назад прямо на моих глазах взлетела с полки и стала биться о дверь. Я, разумеется, не мог не выпустить её на прогулку по замку. Кто же знал, что дорога приведёт меня сюда? Я полагаю, иногда книги начинают скучать и тянутся к себе подобным.

Дамблдор поправил очки, съехавшие на кончик вздёрнутого носа.

— Нужно найти ей собеседницу. Вот тут мне и вспомнился один занятный сон, и я подумал о «Соннике чародея». Вы не знаете, Регулус, к чему может сниться нападение зубастой герани?

Дамблдор так и светился от счастья, а под его взглядом оставаться надолго было просто невыносимо. Казалось, директор видит всё — и душу, и сердце, и чёрную метку на предплечье, скрытую рукавом форменной рубашки.

— Нет, сэр, — холодно сказал Регулус.

— Вам помочь? Я быстро найду «Сонник», — всполошилась Доркас, укоризненно ткнув Блэка в бок.

— Нет, нет! Не буду отвлекать вас от чтения. Признаться, я за всю свою жизнь не читал ничего более увлекательного, чем «Сборник сказок барда Бидля».

— Вы не шутите? — поразилась Медоуз. — Вы, наверняка, столько всего изучили, столько повидали.

Дамблдор рассмеялся.

— Могу по секрету сообщить вам, юная леди, — директор заговорщицки подмигнул, — нет более увлекательного занятия, чем чтение добрых детских сказок. Я предпочитаю «Сказку о трёх братьях». Удивлён вашим выбором.

— Почему это? — мрачно спросил Регулус, тщетно пытаясь разглядеть название книги Дамблдора.

— «Мохнатое сердце» выделяется из других сказок. В остальных историях торжествует добро, но не в этой. Здесь речь идет об одном из самых сильных соблазнов магии, хотя о нём не принято говорить вслух.

— О неуязвимости? — затаив дыхание, спросила Доркас.