На тропе Луны

– Такая последовательность предметов, сдвинутых э-э-э… глубинами друг к другу, и называется коридором. Давай я тебя подсажу. – Диймар сцепил руки в замок.

Со стороны такой нырок выглядел, наверное, умопомрачительно. Диймар подбросил Карину, и она влетела в желтое, пахнущее железом пространство в глубине посудины. Диймар забрался следом, лихо подтянувшись на руках.

– Ноги ледяные, – сказал он ей.

– Спасибо за информацию, – буркнула она в ответ. – Это потому что я босиком бегаю. Грязные по той же причине.

– Ты же замерзла. И чего молчишь?

– А смысл?

– Смысл? Ну, например, вот это получить… – И он извлек из ниоткуда пару толстых шерстяных носков, такого же дико оранжевого цвета, как шапка, в которой носился по лесу пару недель и три жизни назад. – Не сапоги, конечно, но сапоги я с собой не таскаю. Ты прям хуже моего брата, а ему всего семь. И если ты сейчас хоть что-то вслух вякнешь, я тебе, честное слово, врежу. Изображаешь тут бедную сиротку: «Ой, я замерзла, а злой Диймар не заметил!»

Ей стало даже немного стыдно.

– А куда мы вообще идем?

– Пока что вон туда, – немного подостыл мальчишка.

Он указал на рыжее кресло. Потом еще были садовый фонтан, и огромный рулон материала вроде кожи, и что-то еще, а потом снова стена. И там-то Диймар нарушил хмурое молчание.

– Мы сейчас встретимся с твоим папой, – сказал он.

И вот тут-то Карина не выдержала.

– Ну, может, хватит уже?! – заорала она во все горло. – Что тут у вас творится, чего вы все делите, я вообще не понимаю!!! Колдуют, кнутами машут, ножами кидаются, под замком держат, да вообще убить хотят каким-то ритуальным, блин, способом… А ты, идиот несчастный, тащишь меня к пааапеее… которого я почти десять лет не виделаа-ааа… а я… на урода похожа…

И заревела.

Диймар растерялся:

– Да какая разница-то? Ну то есть… ты же…

– Я же – что? Мышь?! Прилизанная, лохматая? Пошел ты знаешь куда, придурок?!

И она хотела гордо удалиться. Но ее бесцеремонно сграбастали за руку повыше локтя. Диймар развернул ее и принялся вытирать ей лицо платком. Наверное, тоже откуда-то из глубины извлек, придурок многомерный.

– На самом деле, – терпеливо, как маленькой, сообщил он, – никакой разницы, прилизанная, лохматая, мокрая или сухая. Потому что ты красивая. Неужели такие простые вещи надо объяснять? Ты что, в зеркало никогда не смотрелась? А одеяло тебе идет. И мои носки тоже. Я вот бабушке расскажу, на какую красотку я их нацепил, она гордиться будет.

– Врешь, – сквозь слезы отозвалась Карина.

– Не вру. И вообще, если бы мне сказали, что я сейчас с папой увижусь, то я вообще ни о чем не думал бы, уж точно не о внешности…

– Ну, раз так… пойдем.

– Мы уже пришли…

Следующий шаг привел их в маленькую комнату без окон, заваленную книгами. Навстречу им поднялся высокий худой человек с крупными сильными руками и рыжей кудрявой шевелюрой.

– Что за?.. – начал он. Но не договорил. Уставился на Карину.

– П-паа… – выдавила она.

– Ты выглядишь, как беспризорница, детеныш, – обалдело выдал Евгений Радов.

– На себя посмотри, – ответила ему дочка.

– Приветствую вас, Евгений Дейхар Радов, – очень в тему встрял Диймар.

Они сидели на импровизированных креслах из сложенных штабелями книг. Евгений задумчиво вертел в руках механического конька. Конек как конек, хотя в нем проступали некоторые черты драконоида.

«Твой отец – Евгений Радов. Тот самый «доктор Радов», который изучал детенышей, а вернее, изымал их бессмертие… Убивал их. Сможешь смириться с этим, Карина?»

– Если я правильно понял из вашего сумбурного рассказа, – задумчиво заговорил Евгений, – то твоя, Карина, тетя то ли хочет, то ли не хочет провести ритуал Иммари, используя тебя. Я склоняюсь к тому, что не хочет. Не умеет и знает, что я не стану ее учить. Да если бы и решился – не успел бы. Через этот коридор (благодарю тебя, Диймар Шепот) я могу покинуть свой застенок. Но, увы, ненадолго. Каждые два часа мои тюремщики получают известие о наличии здесь живых существ. Если таковых не окажется, они решат, что я либо умер, либо сбежал. Еще хуже будет, если обнаружат кого-то лишнего, но речь не о том. Мне в любом случае не хватит времени ни на то, чтобы провести ритуал, ни на то, чтобы научить ему Клариссу. Да и не хочу я этого.

– Секреты – самая большая ценность? – съехидничала Карина. Нашел, о чем поговорить после восьмилетней разлуки…

– Просто не хочу, чтобы еще у одного человека появилась возможность тебя убить, – спокойно отозвался Евгений. – У меня на тебя иные планы.

Вечно у всех на нее «планы». Как домашку проверить или комп подарить, так нет никого, а как планы строить…

– Меня вывели в той самой лаборатории? – спросила Карина. – Ради твоих планов?

– Что? – удивился отец. – Ты с ума сошла. Волком можно только родиться…

Евгений, сощурившись, посмотрел на дочь и покачал головой:

– Ты совсем худая и запущенная какая-то. Я уж не говорю о том, что ты носишься где попало, иначе не появилась бы здесь. Твоя мать никогда не умела за тобой присматривать, тетка, видимо, такая же…

Карина сглотнула.

– Мама погибла, когда мне было шесть, почти семь. А Лара – десять дней назад.