На тропе Луны

«Выпендрежник, – подумала Карина, – ни шагу без шоу…» Но эта мысль растаяла, не успев даже толком оформиться. Было ясно, что мальчишке не до шоу, таким отрешенным выглядело его лицо. Да чего уж там… он словно вообще находился где-то совершенно в другом месте, смотрел прямо перед собой и в никуда. Граница омертвения проходила по его лицу так же четко, как по морде драконоида. И Карина поняла, что ему почему-то очень важно прочувствовать эту разницу – между живым и мертвым. Какие картины проплывали сейчас перед его внутренним взором? Никогда ей этого не понять, наверное, никогда не взглянуть на странные и страшные поступки Диймара его глазами.

– Эх, видеть бы мне глазами сокола, – неожиданно для себя пробормотала она.

И, едва не вывалившись из клетки-кабины, дала себе по уху, не мысленно, а вполне даже физически. Нечего о глупостях думать. Но глупости лезли в голову сами. Например, о том, что у Диймара и Резака глаза почти одного цвета.

Да уж, пророческой оказалась последняя песня ее плеера.

Аркус снова набрал высоту и отдалился от омертвения.

Вдалеке темно-синей громадой вырастал незнакомый пока еще замок.

Глава 28 «Фто ефть магия?»

И вот теперь Карина рассматривала бывшую детскую, принадлежавшую когда-то Эррен, где ее поселили, возможно, надолго. Судя по всему, эта родственница по сравнению с остальными была почти нормальная. И разговаривать с ней получалось как-то… по-человечески. Может, потому что она словесник? Что там рассказывал Диймар? Словесники воздействуют на глубину пространства с помощью заклинаний – речевых формул…

– Кхм, кхм, добррутрро! – раздалось вдруг над самым ухом.

Карина от неожиданности подскочила, а прямо перед ней на одеяло спрыгнул не кто иной, как птероворон Кру. Скрипел и лязгал он в точности как раньше, но медный клюв его сиял, а один глаз лихо прикрывала повязка.

– Добррутро, – повторил Кру и осведомился, склоняя голову набок: – Дрраться будешь?

– Если только опять «уперреть» меня попробуешь, – засмеялась девочка.

Видеть Кру было приятно. Что ни говори, а знакомая морда, хоть и условно-воронья. Кру подпрыгнул на одеяле.

– Порра, порра, – провозгласил он, – завтрррак!

Карина стряхнула его с одеяла, вылезла сама и обнаружила, что спала в том самом дурацком платье, которое ей «выдал» Полный покой. После купания в океане, полетов аж на двух драконоидах и прочих приключений оно выглядело соответственно.

– Гррязнуля, – высказался Кру – Вчеррра Крру говоррил: «Стиррать ее», а Эррен: «Рразок не помррет».

– Ну и в самом деле, не померла же, – фыркнула Карина. – Где можно умыться?

– Там! – Кру клювом указал на винтовую лестницу, которая вела не только наверх, но и вниз. В полу был еще один люк.

Все пространство под спальней занимало нечто среднее между баней и каменным застенком. Но пол и стены там были гладкие, а вода в душе – теплой, почти горячей. Жизнь стала принимать куда более прикольные очертания. При случае надо будет еще в каменной ванночке-бассейне отмокнуть как следует.

Правда, лучше не думать о том, что придется снова напяливать на себя что-то из вчерашних шмоток, кучей брошенных на пол. Сама, конечно, виновата, но, с другой стороны, не стирку же было устраивать. Она даже не помнит, как до комнаты добралась.

Замотавшись в полотенце и вернувшись в спальню, Карина обнаружила Кру, сидящего прямо на полу перед зеркальным шкафом. Шкаф, кстати, занимал половину стены, но не бросался в глаза, во-первых, потому что идеально повторял округлый контур башни, а во-вторых, потому что зеркало было совсем темным, осветлялось оно, только когда кто-то к нему подходил и всматривался в отражение.

– Порра на завтррак, – прокаркал Кру, кивая на шкаф, – открроой.

– Зачем? – не врубилась Карина. – Там выход, что ли?

Птероворон возмущенно подпрыгнул, завращал глазом. Его коленки скрипнули-лязгнули.

– Крра! Дурра! В трряпке жрррать попррыгаешь?

Видимо, и впрямь дура. Столько времени приучала себя обращать поменьше внимания на одежду, поскольку от этого одно сплошное расстройство, а приучилась, конечно же, не вовремя, не к месту, да еще и перестаралась…

Карина всмотрелась в свое отражение. Она по-прежнему смахивала на беспризорницу, если уж честно. Хотя причин для этого было все меньше и меньше.

– Карина Радова, – попробовала она на вкус новую фамилию. Но почему новую? Тетка Клара недвусмысленно дала понять, что эта фамилия полагалась девочке по праву с самого рождения. – Карина Радова. Серый волк из семейства Радовых из прекрасного «Стража глубин»… Ну а фиг ли бы и нет?

– Пррравильно, – поддержал ее Кру. – Ты не дурррра. Собирррайся!

И Карина открыла шкаф.

И заморгала, не веря своим глазам. Все отделение было заполнено висящими в ряд одинаковыми белыми платьицами.