На трудных дорогах войны. В борьбе за Севастополь и Кавказ

По приказанию Октябрьского, переданному Елисеевым, мы отправили из Батуми в Севастополь 9-ю морскую стрелковую бригаду полковника Н.В. Благовещенского на крейсере «Ворошилов» (командир – Ф.С. Марков) и на эсминцах «Сообразительный» и «Свободный», которыми командовали капитаны 3-го ранга С.С. Ворков и П.И. Шевченко. Отбив все торпедные атаки противника, отряд кораблей благополучно доставил бригаду и в ту же ночь покинул Севастополь, забрав раненых. Филипп Савельевич Марков, как всегда, и здесь проявил новаторство. Он правильно определил, что главной опасностью для крейсера являются самолеты-торпедоносцы – их труднее всего отражать: они атакуют в утренних и вечерних сумерках, заходя с темной половины горизонта, подходят к цели на высоте 100 метров и с расстояния 1000 метров каждый выпускает по две торпеды. Обнаружить их очень трудно. Ночью лучше всего наблюдать, находясь как можно ниже, – ближе к воде, земле. С высокого мостика крейсера ночью самолеты не обнаружишь. По приказанию Маркова на палубу с обоих бортов были уложены матросы для наблюдения лежа за самолетами с винтовками, заряженными патронами с трассирующими пулями. При обнаружении самолета наблюдатель открывал огонь в его направлении для целеуказания. Это гарантировало своевременное открытие артогня по самолету и осуществление командиром маневра уклонения от самолета и сброшенных торпед, это нововведение было принято и на других кораблях и судах, хотя там тоже уже начали применять нечто похожее.

Наши части Крымского фронта оставили Керченский полуостров и переправились через Керченский пролив на Таманский полуостров. И не солдат, командир и политработник тому причиной. Уже дважды за полгода флоту пришлось заниматься эвакуацией из Крыма через пролив наших войск, в большой спешке, с большими потерями; и в первом, и во втором случае нашим командующим и их штабам не хватило мастерства и организаторского таланта, чтобы искусно удержать очень удобные рубежи на Акмонайских позициях и Турецком валу для обороны Керченского полуострова или организовать оборону Керчи по примеру Одессы и Севастополя, имея в тылу надежные морские коммуникации через пролив.

Сразу же эту беду с потерей Керченского плацдарма почувствовал на себе Севастополь. Освободившиеся войска противника от Керчи были переброшены к Севастополю. И начался третий – июньский – штурм Севастополя с суши. А с моря его блокада самолетами, торпедными катерами и подлодками настолько стала жесткой, что теперь уже каждый переход в Севастополь считался не просто боевым походом, а прорывом блокады. Это были поистине огненные рейсы боевых кораблей на борту с войсками и боеприпасами. В прорыв ходили корабли эскадры. И несли потери. В Севастопольской бухте массированным ударом авиации был потоплен новый эсминец «Свободный» (командир – капитан 3-го ранга П.И. Шевченко).

После этого в Камышовой бухте (у Херсонеского мыса) был оборудован причал, и к нему начали принимать корабли.

Если в апреле корабли совершили 18 прорывов в Севастополь, то в мае уже 22, а в июне – 28. Это были полные драматизма переходы на полных ходах, с форсированием котлов и турбин и в непрерывных боях. По выходе из Новороссийска и Туапсе, чтобы подальше обойти Крым, корабли уходили на юг, затем следовали на запад, а выходившие из Поти и Батуми сразу шли на запад. Перед вечером поворачивали на север к Севастополю, чтобы в полночь прибыть туда – выгрузиться, принять раненых, одновременно нанести контрудар по врагу – и через 2 часа уйти, стремясь к рассвету подальше оторваться от берега на юг. Все это помогало, но не спасало. Уже по выходе из кавказских портов наши корабли обнаруживались самолетами-разведчиками противника, летавшими над всем морем, они по радио вызывали своих бомбардировщиков, и те бомбили корабли весь день. С наступлением сумерек атаковали самолеты-торпедоносцы, а у Севастополя ночью атаковали торпедные катера. При возвращении – картина повторялась в обратном порядке. И, несмотря ни на что, моряки прорывались в обложенный со всех сторон город, доставляя пополнение и боеприпасы истекавшей кровью армии, сражавшейся уже в городских кварталах. Да, так надо было, так требовали высшие интересы, ибо каждый день обороны Севастополя в июне сорок второго означал задержку большой вражеской армии под Севастополем, так нужной гитлеровскому командованию для начала летнего наступления на юге к Волге и на Кавказ.