На Туманном Альбионе

В субботу, 27 февраля, я получил в своё распоряжение обещанную гитару вместе со вполне приличным кофром и весь вечер гонял программу, прикидывая, как это будет выглядеть завтра в прокуренном зале ночного клуба. Поневоле вспомнились «квартирники» молодого Алексея Лозового, как сидели на кухнях до утра, перебирая струны и гоняя чай из опилок. Может, и здесь, в Лондоне, устроить нечто подобное? Собирать молодых рокеров, из которых кое-кто уже вкусил славы, и петь друг другу песни под настоящий ароматный чай? Вот только режим может полететь к чертям. В общем, с этой мыслью надо будет как-нибудь переспать.

А на следующий день я появился на Уордор-стрит, 33 за час до своего выхода на сцену. Олдхэм меня уже поджидал, показал мне место моего будущего выступления. Пока клуб напоминал вполне цивильное заведение, люди выпивали и закусывали, а на небольшой сцене темнокожие музыканты негромко наигрывали джаз, под который некоторые посетители медленно двигались на танцполе. Как-то и не верилось, что через час-другой здесь будет настоящий ад. Или я всё же немного преувеличиваю?

За полчаса до начала моего выступления к чёрному ходу подъехала Джоплин вместе со своей группой из трёх музыкантов – явно не Big Brother & The Holding Company, с которыми она скорешится только летом этого года. Н-да, недаром в университете, где она училась, в одной из студенческих газет её назвали «самым страшным из парней». Было в ней что-то… мужиковатое. Да ещё торчавшая изо рта сигарета…

Но в то же время от Дженис исходили какие-то располагающие флюиды, мне редко в жизни – в той и этой – встречались люди, обладающие таким магнетизмом. Плюс на это накладывалось понимание, что я лицезрею очередную легенду рок-музыки, которая выбрала лучший мир в возрасте всего двадцати семи лет. Хендрикс, Джоплин, Моррисон… Они ушли один за другим, меньше чем за год, все практически ровесники. И всех сгубили алкоголь или наркотики, а скорее и то и другое. Предупредить их? А смысл? Всё равно как кололись, пили, курили, так и продолжат это делать, отыскивая в угаре вдохновение. Деструктивные личности, и при этом некоторые из них, как та же Джоплин, притягивали к себе людей.

– Дженис, а это русский футболист, он сегодня играет у тебя на разогреве, – представил меня ухмыляющийся Олдхэм.

– Футболист? Из Союза? – удивилась прокуренным голосом певица, переводя взгляд с меня на Эндрю и обратно.

– Да, он играет за «Челси» и при этом сочиняет классные песни! У себя в Союзе он считается неплохим композитором. Недавно один потенциальный хит написал, кстати, для моей группы «Роллинг Стоунз». А сегодня выступит под акустическую гитару.

– Что будешь петь? Блюз, ритм-энд-блюз, рок-н-ролл? – спросила меня Джоплин.

– Ну, на блюз это не очень похоже. Даже затрудняюсь определить жанр, что-то роковое, но не рок-н-ролл… Надеюсь, публике понравится.

– Да уж, постарайся не облажаться, парень, не испогань мне выступление.

Хе, девушка весьма прямолинейна, что, впрочем, я помнил из прочитанных в будущем на эту тему газетных и журнальных статей.

Дженис и её парни скрылись в гримёрке, мне же в качестве гримуборной был отведён совсем маленький закуток. Делать там было нечего, переодеваться и гримироваться я не собирался, поэтому просто ждал, когда можно будет проверить звук.

Между тем на Уордор-стрит у дверей заведения выстроилась очередь из довольно шумных молодых людей. Это я увидел, высунувшись из оконца второго этажа, в какой-то момент даже появилось глупое желание плюнуть кому-нибудь на голову. Но всё же сдержался. Это ж моя аудитория, потенциальные поклонники.

Ух, что-то сердечко колотится, как в былые времена. Нет, ребята, скажу я вам, что выход на поле переполненного стадиона и выход на сцену перед залом пусть даже на полторы сотни человек – две большие разницы. Не знаю, как это объяснить, но сердце бьётся в другом регистре. Вот и в этот раз, ожидая в боковом коридорчике, когда меня объявит Олдхэм, я крепко зажмурился и попытался привести себя в равновесие, пожалев, что отказался от предложенного Эндрю стаканчика виски.

– Леди и джентльмены! Все вы, конечно, с нетерпением ждёте появления на этой сцене талантливой певицы из Соединенных Штатов Дженис Джоплин. И вы её увидите и услышите, это я вам гарантирую! Но чуть позже. А пока позвольте представить вам русского футболиста из «Челси» Егора Мэлтсэфф…

– Он что, в футбол тут будет играть? – выкрик из толпы.

– Уверен, что он мог бы и пофутболить, но сейчас он будет играть музыку, свою музыку, и исполнять собственные песни. А после этого вы можете выразить о нём своё мнение. Прошу!

Ну что ж, пора!

При моём появлении народ встрепенулся, кто-то свистнул, кто-то закашлялся…

– Эй, коммунист! Спой нам гимн Советского Союза! По залу прокатился хохот. Ладно, настанет время, ещё услышите советский гимн, и не раз. А пока будем брать вас за жабры вокально-инструментальным творчеством. Ёлки-палки, а это ещё что?! На заднике сцены был растянут… красный серпасто-молоткастый флаг! Ну Эндрю, ну паразит, когда только успел! Ладно, этот факт мы после обсудим.