На участке неспокойно

— Проси на коленях! Она вторые сутки не спит… Не жалеешь меня — пожалей ее…

Жорка шагнул к матери, хотел как-то сгладить вину, но не посмел. — прошел мимо и открыл дверь в комнату, в которую убежала Галя.

Девушка лежала на кушетке вниз лицом, подобрав под себя думку. Она, должно быть, еще не успокоилась — ее тело мелко вздрагивало.

Жорка подошел к кушетке, присел с краю и несмело дотронулся до плеча Гали. Она вздрогнула, спрятала под думку руки и застыла.

— Я больше так не могу, Жора, — проговорила, наконец, девушка.

— Извини меня, Галя… Понимаешь, все так получилось. — не своим голосом заговорил Жорка. — Я не хотел обманывать тебя…

— У пьяниц одна дорога — в тюрьму.

Он убрал руку с плеча Гали, боясь выдать начавшуюся дрожь.

Девушка села, повернулась к нему, взяла в ладони его голову и долго не спускала взгляда с его обеспокоенных глаз. Может, в другой раз он бы не посмел сказать ей то, что сорвалось с его языка, как только она произнесла: «в тюрьму». Сейчас же, боясь упустить время, он торопливо начал рассказывать ей о своих похождениях с Эргашем, о вчерашнем «совещании». Она слушала его, глядя расширенными от страха глазами.

— Значит, ты… вор?

Он начал городить какую-то чепуху, от которой самому было не по себе.

Галя грубо перебила его:

— Замолчи, иначе я тебя ударю! Сейчас же, немедленно пойдем к Сергею Борисовичу.

— Ты что? С ума сошла? Меня же сразу посадят!

— Думаешь, жить в постоянном страхе лучше?

Галя говорила убежденно. Ей было стыдно за Жору

и искренне жаль его. Она была уверена, что без ее вмешательства он не сможет вырваться из рук Эргаша, и старалась сделать все, чтобы разбередить в его душе хорошие чувства.

— Нет, то, что ты предлагаешь, не для меня, — покачал головой Жорка. — Я не могу предавать друзей. Это подло.

— Каких друзей? — крикнула Галя. — А Голиков тебе не друг? А мать? А я? Как тебе не стыдно? Сейчас же пойдем к Сергею Борисовичу. Завтра будет поздно! Пойдем, ведь ты ему обещал помочь. — Галя взяла Жорку за руку и Потащила к двери.

— Подожди!

Галя перестала уговаривать. Отступив на полшага, она со всей силы ударила его по щеке.

— Трус!

До боли обидное, унизительное слово было сильнее пощечины. Жорка рванулся к Гале, чтобы ответить ей тем же, однако, увидев искаженное от гнева и обиды лицо девушки, поняв, что все она делала только потому, что любила его, грузно опустился на кушетку.

— Сумасшедшая! Иду…

СМЕРТЬ ВАСИЛИЯ

1.

Сергей оглянулся, оглушенный треском мотоцикла, мчавшегося по пустынной улице. За рулем сидел милиционер Атабеков.

— Что случилось? — остановился Сергей.

— Вас вызывает подполковник!

— Зачем?

— Не знаю.

Они стояли напротив дома Шофманов. Мысли Голикова были заняты рассказом Жоры. После того как Георгий согласился вместе с Галей идти к Сергею, чтобы сообщить о намерениях бандитов, он снова переменил решение. На этот раз не из-за трусости. Нет. Он просто не хотел навлекать на себя и Галю подозрение Эргаша и его шайки, которые могли жестоко отомстить им за тайную связь с Голиковым.

Георгий позвонил Сергею из ближайшей телефонной будки и попросил его приехать к нему домой по очень важному делу.

То, что услышал Голиков от Шофмана, открыло глаза на многое. Надо было действовать немедленно. Правда, рассказ перепуганного парня был сбивчивым, неясным, многое надо было уточнить, потому что — Сергей это чувствовал — Эргаш Каримов не мог открыть все карты перед своей компанией… Не таким уж он был простаком.

— Садитесь, товарищ старший лейтенант, — напомнил Атабеков.

Мотоцикл рванулся.

«Пронесло, — сказал про себя Азиз Садыков, наблюдавший за Голиковым. — Надо ехать быстрее». — Он кинулся к машине, стоявшей в укрытии, за дувалом,

…Абдурахманов сдержанно поздоровался с Сергеем и, пригласив жестом сесть, начал просматривать какие-то бумаги. У него было хмурое потное лицо. Он, очевидно, только что пробирал кого-нибудь из подчиненных или вынес атаку посетителя — были как раз часы приема граждан.

Сергей напомнил о себе. Однако подполковник не обратил на него внимания — продолжал листать бумаги. Тогда Сергей подошел к карте республики, висевшей на стене, надеясь, что это отвлечет его на время от беспокойных дум. К сожалению, этого не произошло: беседа с Георгием не выходила из головы.

В конце концов Сергей подошел к столу, за которым сидел Абдурахманов, и спросил, долго ли ему еще придется ждать. Подполковник посмотрел на него отсутствующим взглядом:

— Товарищ Голиков? Как вы сюда попали?

— То есть? — растерялся Сергей.

— Ах, да, простите, — оживился начальник отдела. — Я же вас вызвал. Скоро, наверно, с ума сойду. Работа отнимает все… Может быть, у меня склероз?

— Не знаю.

— Молодежь! В твои годы я подковы гнул, — перешел подполковник на «ты». — Помню, однажды напали на меня три грабителя часа в три ночи. Сражался я с ними, как зверь. К утру притащил в милицию всех. Связал и приволок на горбу, как мешки. Смеху было, скажу тебе. Через неделю меня представили к награде. Получил медаль «За боевые заслуги».