На участке неспокойно

— Дело ясное, товарищ младший лейтенант, — вы-шел вперед мужчина с повязкой. Он был небольшого роста, лысый, с внушительным брюшком. — Гражданка Султанова ехала без билета… Подождите, подождите, вы уже все сказали в автобусе, — поднял контролер руку, видя, как девушка рванулась к нему. — Я все объясню товарищу младшему лейтенанту… Гражданка Султанова взяла билет до Вуадиля, сходила же в Янгишаха-ре. Доплатить тридцать копеек отказалась. Пришлось позвать милиционера. Между прочим, товарищ младший лейтенант, она его тоже назвала бюрократом Это, если хотите…

— Хорошо, я разберусь. Идите, — сухо проговорил Шаикрамов.

— Товарищ младший лейтенант, простите меня, — виновато улыбнулась девушка, когда милиционер и его спутник скрылись за дверью. — Я не заметила, как проехала Вуадиль. Книгу читала. Это же не преступление. Правда?

— Правда, — внезапно для нее согласился Шаикрамов.

— Ну, а контролер проверил мой билет и говорит: «Решили прокатиться за государственный счет, барышня?» Я не вытерпела и ответила: «Тоже мне, кавалер нашелся!» Все засмеялись, он и прицепился: «Как вы смеете оскорблять меня при исполнении служебных обязанностей? Платите штраф!»

— Почему же вы не заплатили?

— Да не могла я заплатить. Неужели вы не понимаете?

— Не понимаю.

— Ну какой вы, честное слово! У меня же денег всего тридцать копеек осталось. Если бы я заплатила штраф, то не попала бы в Вуадиль. Так бы и сидела в Янгишахаре.

— Теперь понятно, — удовлетворенно отозвался Ша-икрамов.

— Значит, я могу идти?

— Ну, конечно, идите, а то вы еще и меня назовете бюрократом.

Девушка рассмеялась, быстро обернулась и, проговорив: «Всею хорошего», выбежала из дежурной комнаты.

Младший лейтенант подошел к окну в надежде еще раз увидеть свою посетительницу. В ее улыбке, в черных немного раскосых глазах было такое, что волновало. Она напомнила ему жену Ходичу, которая умерла в конце прошлого года, оставив крошку Ойгуль…

Девушка, очевидно, не спешила — он увидел ее минуты через три-четыре. Она прошла мимо окна, читая книгу. Невысокого роста, худенькая, в светлом ситцевом платье, в белых остроносых туфельках на высоком каблуке.

— Приглянулась девка? — поинтересовалась Людмила Кузьминична. — Ну-ну, твое дело такое! Дочери нужна мать… Ты не красней, чего уж!

— Людмила Кузьминична, что вы! — еще сильнее покраснел младший лейтенант.

…Незавидной сложилась у Лазиза Шаикрамова жизнь. Когда ему исполнилось семь лет, на фронте, под Сталинградом, был убит отец, а через два года погибла на Украине мать — она добровольно ушла на фронт, чтобы отомстить врагам за мужа. Родных у Лазиза не было, и заколесил парнишка с таким же беспризорником Сережей Голиковым по городам и кишлакам.

Однажды оголодавшие ребятишки стащили на базаре у спекулянтки сухую лепешку. Их задержали и привели в детскую комнату милиции.

С этого дня у обоих началась другая жизнь. Сергея и Лазиза устроили в детский дом, где они пробыли вместе несколько лет.

«Время, как птица, упустишь — не поймаешь», — вспомнил Лазиз любимые слова директора детдома.

Спасибо работникам милиции. Они протянули Сереже и Лазизу дружескую руку, и ребята не упустили свою «птицу». Теперь работали вместе: Шаикрамов — оперуполномоченным отделения уголовного розыска, его друг Голиков — участковым уполномоченным. Они любили свою работу по-юношески пылко и горячо.

— Людмила Кузьминична, — снова обратился Шаикрамов «женщине, — продолжайте. Что у вас случилось?

— Скажу, милый, скажу, — усаживаясь поудобнее на диване, ответила Людмила Кузьминична. — Как только придет начальник, гак и скажу. Уж я ему, голубчику, все скажу. Ничего не утаю. Ты занимайся своим делом, не обращай на меня внимания, я подожду.

— Как хотите, — сдался Шаикрамов.

Начальник отдела милиции Подполковник Абдурахманов появился в десятом часу.

Это был высокий полный мужчина пятидесяти лет с открытым скуластым лицом и большими выпуклыми глазами. Сегодня он был в штатской одежде — в светлых серых брюках, белой вышитой рубашке и тупоносых желтых туфлях.

Увидев подполковника, младший лейтенант встал, приложил руку к козырьку фуражки и доложил, что в отделе за время его дежурства никаких происшествий не произошло.

Абдурахманов направился к двери, ведущей в коридор.

Людмила Кузьминична почувствовала, как пол за* ходил под ногами. Она не ожидала такой встречи с начальником отдела, думала, что, увидев ее, он поздоровается и спросит, какое дело привело ее в милицию.

Младший лейтенант шагнул вслед за Абдурахмановым:

— Товарищ подполковник, к вам гражданка Неверова-

Абдурахманов остановился:

— А, Людмила Кузьминична! — Он словно только теперь увидел женщину. — Сколько лет, сколько зим! Добрый день! Добрый день! Не думал, что вы и сегодня придете к нам… Садитесь, в ногах правды нет.

— Здравствуй, Султан-ака! Ты уж прости меня, старую, дело у меня к тебе серьезное.

— Дело? — он немного помолчал. — Вот что, товарищ младший лейтенант, поговорите-ка с Людмилой Кузьминичной. Сделайте все, что сможете. Простите, пожалуйста, — Абдурахманов улыбнулся Неверовой, — я, к сожалению, не могу вас принять.