На участке неспокойно

Они прошли двор и на секунду задержались у калитки. В кустах живой изгороди Рийя увидела розы, которые принес Василий. Ей захотелось задержаться, взять цветы и сказать ему что-нибудь необыкновенное, ласковое, но у нее почему-то пересохло все во рту.

Потом, когда миновали несколько кварталов, она пришла в себя и спросила, удивленно поглядывая вокруг:

— Куда мы идем?

— К соседям Людмилы Кузьминичны.

Наверное, Василий тоже о чем-то думал в эти минуты, потому что ответил не сразу. Может быть, ругал себя за свою нерешительность.

— К соседям? Зачем? Кроме Мороза, никто этого не мог сделать. Пойдем прямо к нему.

— Не мог он этого сделать, — попробовал отговорить Рийю Василий, хотя вчера в штабе дружины говорил, что именно Мороз был причастен к этой хулиганской выходке.

— Мог, — упрямо повторила Рийя. — Мог! Пойдем, пойдем, не сопротивляйся.

Василий и не думал сопротивляться, просто он на секунду залюбовался разгоряченным лицом Рийи.

— Хорошая ты!

— Выдумал.

— Хорошая!

— Ну вот еще!

— Рийя!

— Пойдем, пойдем, — заторопилась она. Ей отчего-то стало страшно.

Василий опустил голову и пошел за ней, чувствуя, как тяжелеют ноги.

Над городом опускались сумерки. Небо, покрытое тяжелыми низкими тучами, казалось, плыло навстречу луне, выглядывающей из-за домов.

…Мороза дома не оказалось. Хозяйка, у которой Жан снимал небольшую комнату, сказала, что он ушел на работу.

— Какая сейчас работа, поздно уже, — удивилась Рийя,

— Не знаю, милые, не знаю. Найдите его и спросите, на какую работу ходит он вечерами.

Женщина сердито захлопнула дверь.

Рийя посмотрела на Василия:

— Может быть, он кого-нибудь подменил? Сходим на завод.

— Да.

Не было Мороза и на заводе.

— Он сегодня вообще не приходил на работу, — сказал начальник отдела. — Откуда-то позвонил утром и сказал, что у него заболела родственница, поэтому поедет к ней в больницу.

— Что же теперь будет? — поинтересовалась Рийя.

— Уволим, — равнодушно ответил начальник цеха. — Измотал всем нервы.

— Что-то я не вижу, чтобы они у вас были измотаны.

— То есть? — опешил начальник цеха.

— Вышвырнуть человека за борт всегда можно, — взорвалась Рийя. — Вы воспитайте его. Сделайте так, чтобы он приносил людям радость. У вас в молодости тоже, пожалуй, были недостатки… Впрочем, вы и сейчас не без темных пятен.

— Позвольте, позвольте! Какое вы имеете право так говорить мне?

— Для того чтобы сказать бюрократу, что он — бюрократ, не обязательно добиваться для этого чьего-нибудь разрешения. Надо просто подойти к нему и сказать все, что ты о нем думаешь! Ясно?

— Нет, не ясно, — улыбнулся начальник цеха.

— Да-а? — удивленно протянула Рийя. Его улыбка обезоружила ее. — Что же вам не ясно?

— Мне не ясно, почему вы защищаете Мороза?

— Жаль.

— Ладно, сдаюсь! — отступил начальник цеха. — Будем защищать его вместе. Вы приходите сюда завтра. Соберем людей. Поговорим. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Рийя.

Василий молча пожал руку начальника цеха.

Было темно. Очевидно, где-то оборвались электрические провода, потому что на улице, по которой шли Рийя и Василий, не горели фонари.

— Зайдем в больницу? — предложила Рийя.

— Зачем?

— Поговорим с Людмилой Кузьминичной. Может быть, она видела кого-нибудь ночью около своего дома?

— Поздно. Нас не пустят.

— Пустят, — заверила Рийя. — Сейчас дежурит Екатерина Ивановна. Мы ее попросим…

Людмила Кузьминична улыбнулась, увидев Василия и Рийю. Она хорошо знала обоих. Хотелось встать и пойти навстречу, прижать к груди золотистую голову Рийи, приласкать, как родного сына, Василия.

— Здравствуйте, Людмила Кузьминична, — подошла к кровати Рийя. — Как вы себя чувствуете?

— Спасибо… Хорошо, — слабым голосом отозвалась Неверова. — Присаживайтесь.

— Извините нас за поздний приход, — несмело сказал Василий. — Днем не было времени.

— Понимаю, сынок, понимаю…

Они сели и умолкли, не зная с чего начать разговор. Василий стал осматривать палату. Рийя принялась теребить свою косынку.

«Стеснительные, — думала Людмила Кузьминична. — Счастливо жить будут. Ежели у человека плохая душа, он ничего не стесняется… Может, пришли на свадьбу звать? Или случилось что-нибудь? Когда-то я тоже была молодой. Тоже так вот краснела. Господи, как время-то быстро летит! Уж и помирать пора…»

Ей стало неожиданно грустно от этих мыслей. Она украдкой смахнула с глаз набежавшие слезы и положила ладонь на руку Рийи:

— О чем задумалась, доченька? Неприятности?

— Мы насчет ишака…

— А-а-а, — не дала договорить Людмила Кузьминична. — Пустяки. Не стоит вспоминать. Лучше расскажи, как работаешь? Что делаешь?

— Работаю, как все, — пожала узкими плечами Рийя. — Вечерами дежурю в штабе дружины или патрулирую… У нас все хорошо. Вот только этот случай… Я думаю, что это Мороз… Выпил, наверно…

— Выпил! Ты-то для чего? Он куда смотрит? — сердито кивнула Людмила Кузьминична на Василия. — Вам же поручили следить за такими, как Мороз, значит, следите. Иначе грош вам всем цена будет, вместе с участковым… Он-то не пьет?

— Сергей Борисович? — Рийя замахала руками. — Он совсем непьющий!

— Ну, ну, хорошо. Вы уж смотрите, не подведите его.