На улице нашей любви

Да потому, что не так давно я наставляла на путь истинный Райан, решившую сбежать от Джеймса из страха перед будущим. А сейчас сама оказалась в таком же положении. И мне не хотелось, чтобы Райан учила меня уму-разуму и упрекала в лицемерии.

Тем более у них с Джеймсом одни проблемы, а у нас с Брэденом — совершенно другие.

Я-то это понимаю.

Хотя что там скрывать, я боюсь будущего. Ужасно боюсь. И у меня есть для этого все основания. Стоит проанализировать, как я реагировала на случай с Элли, чтобы понять — нас с Брэденом ожидает не жизнь, а сплошная нервотрепка. Спрашивается, зачем мне это надо? Без него мне куда спокойнее. Никаких эмоциональных бурь, никаких истерических всплесков. В чувствах полный штиль, на душе — мир и гармония… ну, хотя бы относительные. Брэден внес в мою жизнь хаос. За те месяцы, что мы провели вместе, я успела жутко вымотаться. Теперь-то я это понимаю. Если вычесть из наших отношений секс — восхитительный секс, не буду кривить душой, — что мне останется? Правильно, терзания и тревоги. Я буду постоянно бояться, что ему надоем. Что он меня разлюбит. Изводиться от ревности. До встречи с Брэденом я даже не подозревала, что так щедро наделена способностью ревновать. А теперь выпускаю когти каждый раз, когда к нему приближается особь женского пола. Я буду переживать за него, за его здоровье, за его дела и все такое прочее. Переживать сильнее, чем за себя. Ну и на что она мне, вся эта морока?

Нет, прежняя Джосс, Джосс добрэденской эпохи, нравилась мне гораздо больше.

Любо-дорого вспомнить, какой она была невозмутимой и независимой.

А нынешняя Джосс — просто жалкая влюбленная кошка. И к тому же законченная истеричка.

То обстоятельство, что Брэден нерушимо держал свое слово, никак не улучшало ситуацию. При любой возможности он появлялся в нашей квартире, хотя я и твердила, что Элли сейчас не до него. Но этот настырный мерзавец не отступал от задуманного плана.

* * *

— Когда я мыла посуду, он подкрался ко мне сзади, обхватил за талию и поцеловал в шею, — пожаловалась я. — Я была готова прибить его на месте.

— За что? — фыркнула доктор Причард. — За то, что он вас любит?

Я сердито покачала головой:

— Доктор Причард, я не понимаю, на чьей вы стороне?

— Конечно, на стороне Брэдена.

* * *

Вечером в четверг, через два дня после Рождества, я работала в баре, заменяя одного из коллег. До операции Элли оставалось два дня.

Неделя выдалась тяжелая. Я кошмарно устала, отбиваясь от домогательств Брэдена и успокаивая Элли в те редкие моменты, когда она выходила из своей комнаты. У Брэдена, как назло, оказалась пропасть свободного времени. И это несмотря на то, что Даррен, менеджер клуба «Пламя», уволился. Его беременная жена настояла на том, чтобы он нашел себе работу с нормальным графиком с девяти до пяти, а Брэден устроил его управляющим в отель, который принадлежал его другу. Теперь Брэдену надо было натаскивать нового менеджера, тем не менее каждый день по нескольку часов он ухитрялся меня изводить. Помимо инцидента у раковины — который довел меня до белого каления, потому что вызвал к жизни воспоминания о родителях, — Брэден измыслил еще множество провокаций. То он входил в ванную, когда я принимала душ, и невозмутимо спрашивал, куда подевался пульт от телевизора. То завтракал в кухне с обнаженным торсом, а в ответ на мой возмущенный взгляд сообщал, что «нечаянно» залил рубашку кофе и сунул ее в стиральную машину. В общем, перечислить все его происки нет никакой возможности. Удивляюсь, как он не догадался напялить мои трусики. Я уже готова была сдаться, когда он вдруг уменьшил натиск.

Нет-нет, на самом деле я вовсе не собиралась сдаваться.

Я слишком хорошо понимала, к каким печальным последствиям это приведет.

За несколько дней до Рождества Брэден, как я уже сказала, немного утихомирился и за обедом у родителей Элли вел себя как примерный мальчик. Единственный неловкий момент возник, когда мы обменивались подарками. Дело в том, что подарки мы с Брэденом купили задолго до Рождества, и они были куда более значительными, чем дарят друг другу обычные друзья. Брэден ухитрился раздобыть экземпляр книги моего любимого автора с его автографом. Не представляю, как ему удалось это сделать. О такой мелочи, как бриллиантовый браслет, я и не упоминаю. Я тоже расстаралась и достала первое издание его любимой книги «И восходит солнце» Хемингуэя. Никогда и никому я не выбирала подарок так тщательно. И стоило видеть, как он просиял, развернув оберточную бумагу!

Черт.

Надо держать себя в руках, мать твою.

Наверное, я ожидала, что он рассыплется передо мной в умильных благодарностях. Но Брэден все сделал в точности до наоборот. Он просто… исчез.

Эта была какая-то новая, неизвестная мне тактика.