На узкой лестнице (Рассказы и повести)

С первых же дней Григория Константиновича стала тяготить Ксюшина работа. Секретарша!.. А что сие обозначает? Девушка на побегушках, вот что сие обозначает. Только за сигаретами, может, не гоняют. А жена его должна быть солидной дамой. Его жена работать и жить должна так, чтобы никто не смог ткнуть пальцем. Новыми глазами взглянул Григорий Константинович на начальника управления и на главного инженера, которым прислуживала Ксюша. Раньше это были люди как люди, а теперь он увидел: и у того и у другого нечто блудливое кроется в чертах лица. Еще бы! Григорий Константинович их понимает: такой лакомый кусочек сидит в приемной, только нажми кнопку…

Он потребовал, чтобы жена уволилась. Но она медлила.

Григорий Константинович — не ясновидящий, к тому же слишком занятый собственными делами, чтобы понять Ксюшу, объяснить для себя ее строптивость. Да и отношения у них складывались какие-то односторонние. Ксюша, например, все выпытывала, до последней молекулы, о прежней жизни Григория Константиновича. Он еще сильно удивлялся, чего это она так долго рассматривает его детскую фотографию. Что там интересного? Стоит на стуле кудрявый мальчишечка трех или четырех лет… И не лень, главное, так часто глядеть на одно и то же. Нервы в порядке — делал заключение Григорий Константинович.

А вот он про Ксюшу ничего толком не знал. Хотел бы порасспрашивать ее, но постоянно мешали какие-нибудь дела. Было у него такое ощущение, что мысли бегают на повышенной скорости и перегоняют друг друга. Спокоен, не суетлив он был на работе, но Ксюши, естественно, рядом не было.

Вот и не мог он понять странную волынку жены с ее секретарской работой…

А все было куда серьезней. Когда-то Ксюша училась в радиотехническом техникуме. Почему она поступила именно туда, она и сама толком не знает. Возможно, в пику всем: одноклассницы бредили гуманитарными науками. Когда Ксюша поступала, конкурса почти не было, но вот учиться было трудно. К концу третьего курса она выдохлась. И если раньше Ксюша любила разглядывать там электрические схемы и с радостью замечала она, что замысловатым своим рисунком они похожи на хитромудрый ковер, то теперь это ненавистное чудовище внушало и ужас и отвращение. Может быть, был слабый учитель — не смог привить любовь к своему предмету, может, пропустила она что-то очень важное в самом начале, только оставались для нее эти начертания за семью печатями. К концу третьего курса она ушла из техникума.

И покатился гневный поток родительских писем… И наставляли они, и уговаривали, и пугали. Последнее было особенно невыносимым; напрасно они пугают. Она не пропадет. И, чтобы немедленно подняться в собственных глазах, Ксюша ударилась в поиски работы.

Наивным она была человеком в ту пору. Так и думала — куда ни придет, везде встретят с распростертыми объятиями. А оказалось — где там… Кадровиков интересовали только специалисты с дипломами или же разнорабочие…

Тогда Ксюша обратилась в бюро по трудоустройству. В этой маленькой скромной организации, состоящей из одного служащего, начальника, ее встретили как родную. Он искренне огорчился, что ничего подходящего у него в ближайшей памяти нет. Стал ворошить дальнюю — полистал журнал, проверил записные блокноты. «Но это не беда, — сказал начальник бюро. — Просто требуется временная прокладочка».

На «временную прокладочку» ушло более двух недель. Ксюша, конечно, не сидела сложа руки, ходила, искала, пока, наконец, начальник не предложил ей место секретаря в строительном управлении. «Появится что-нибудь лучше — мы тут же переиграем», — заверил он.

Но Ксюша слишком перенервничала за эти дни. Ей казалось, что никогда теперь не разомкнется черный круг безвыходного положения. Так что сама она вовсе не настраивалась что-либо менять в своей судьбе, наоборот, она хотела как можно крепче зацепиться за полученное место. А вскоре она вообще перестала мыслить себя в ином качестве.

Однако спустя какое-то время, Ксюша заволновалась: уж не останется ли она в старых девах на этом прекрасном месте. Была она на виду, мужчины заигрывали с ней, дарили цветы и конфеты, поглядывали на нее, но не чувствовала Ксюша серьезности в этих взглядах. А старые друзья так навек и остались старыми друзьями.

Григорий Константинович был первый, всеми уважаемый самостоятельный человек, распахнувший перед ней душу…

Прошло не так уж много времени, и Григорий Константинович стал с горечью убеждаться, что связал свою судьбу с «палаточным» человеком. По-разному любили они встречать солнце. Григорий Константинович — на строительных лесах, в период длинных ночей; Ксюша — в палатке, где-нибудь за рекой, на лоне, так сказать, природы — в период длинных дней. Ей музыка нужна и танцы, чтобы постоянно кружились вокруг люди. Правда, Ксюша ничего не говорила об этом, но он-то чувствовал. Старый приятель-сантехник любил говорить: нельзя брать в жены певиц — они будут весь день петь, учителей — жизнь превратится в сплошную педагогику и еще — «палаточных»… этих самых, туристок. Со временем ничего не образуется, наоборот — усугубится.