На вдохе (СИ)

— Лабиринт — лишь проверка. ПОРОКу нужны сильнейшие. Те, кто действительно способен выдержать Испытания. Какими бы ценными не были иммуны, для изучения нужны только самые крепкие, чтобы всё вышло наверняка. А насчёт совести… — Топанга вздохнула. — Знаешь, не все в ПОРОКе так одержимы целью. Некоторые пошли за ними из отчаяния. Это же их и погубило.

— В каком смысле?

— Представь, что очень близкий тебе человек заразился. Ты видишь, как ему плохо, ничем не можешь помочь, но знаешь, что есть организация, пусть жестокая и не всегда правая, но которая ищет лекарство, как может. Ты сделаешь всё, чтобы спасти дорогого человека. Пойдёшь в ПОРОК. Там лаборатории, новейшая техника, редкие книги… Всё это как будто приближает тебя к лекарству. Но если бы всё было так просто… Иногда, даже не смотря на благую цель, любящие друг друга люди оказывались на разных сторонах — за и против. И начиналась война, в которой всем уже всё равно, что ты чувствуешь.

— Это ужасно… И глупо. Предавать, чтобы спасти.

— А как бы ты поступила на их месте?.. Ты помнишь своих родителей? Конечно, не помнишь. Но ради них, или ради кого-то другого, кто тебе близок, как родной человек, ты разве не сделала бы всё, что угодно, чтобы не дать ему сойти с ума на твоих же глазах? Я не говорю сейчас про человечество в целом, после катастрофы очень мало кто думает не только о себе, но самые близкие? Пошла бы ты на такое? Предала бы ради того, чтобы они жили?

Майя тяжело вздохнула и, поразмыслив, медленно произнесла:

— Да. Наверное…

Топанга грустно улыбнулась и поспешила перевести тему.

— Я знаю, вам всем стёрли память, но… Ты помнишь хоть что-нибудь?

И тут блондинка поняла, что хочет рассказать ей и о своих снах, и о странных картинках, мелькающих перед глазами, и о голосах. Потому что в этой женщине есть что-то, что придаёт домашнего уюта, спокойствия. Хотя бы её имя.

— Иногда… Во сне мне слышатся голоса. Я не запоминаю, что они говорят. Зато я помню некоторые яркие картинки. Иногда просто абсурдные. — Майя усмехнулась, вспомнив о фиолетовом коте. — Странно?

— Нет. — улыбнулась женщина. — Совсем нет.

Майя вздохнула.

— Откуда вы столько знаете о ПОРОКе?

Топанга усмехнулась.

— Знай своего врага лучше чем себя, если хочешь одержать победу. О, кстати, у меня кое-что есть для тебя. — Топанга похлопала себя по карманам и достала из них что-то. — Это нашли в кармане твоей одежды. Я решила, что ты захочешь оставить это себе. Ну, на память.

Майя взяла в руки пожелтевший лист бумаги. Развернув его, она увидела карандашный пейзаж Глэйда, нарисованный ей ранним утром, по ощущениям, уже миллион лет назад. Сейчас, когда Глэйд был позади, девушка с улыбкой разглядывала его серую рисуночную копию. Всё-таки, вспоминать о тех временах будет приятно, несмотря ни на что.

— А ещё я должна отдать тебе это. Ничего не спрашивай, просто надень его и ни в коем случае не снимай. Хорошо?

Майя оторвала глаза от рисунка. Перед ней на гладкую поверхность стола Топанга положила маленькое серебряное кольцо.

Когда Майя вернулась в комнату, на соседней кровати сидела Тереза — тоже чистая, в новой одежде, почти такой же, как у Майи. Но вот от былой радости у брюнетки почти ничего не осталось, нахмурившись, она сидела, сложив ноги по-турецки, и задумчиво глядела в стену.

— Тереза!

Та чуть вздрогнула и, заморгав, посмотрела на Майю.

— Привет… — было видно, что она успокоилась, когда поняла, что это Майя.

Блондинка закрыла дверь и села рядом с ней.

— Ты чего? Где все? Куда вас повели?

— Я у тебя тоже самое спросить хочу. — усмехнулась Тереза. — Минут через пять после того, как тебя увели, за нами пришёл этот… Дженсон. Он тут самый главный. Он нам вкратце всё объяснил и отправил отмываться. Потом были анализы… А потом парней увели. Со мной ещё немного поговорили, а потом отвели сюда.

— А парни?

Тереза покачала головой.

— Говорю, я не знаю, куда их повели. Или, почему туда не повели меня. Честно, я думала, что они с тобой.

Майя задумалась. Теперь, когда Тереза была рядом, теория о разделении на мальчики-девочки казалась более логичной. Но всё же, ей бы хотелось сейчас пойти к Фарклу, или к Ньюту. Особенно после разговора с Топангой. Майя посмотрела на свою ладонь, на пальце которой сверкало кольцо. Почему ей так нужно было отдать его Майе? Она вдруг вспомнила свой сон. Но сопоставить то кольцо и это не смогла.

— Думаю, завтра мы их увидим. Давай спать. Тяжёлый день был… — Тереза потянула за край одеяла, давая понять, что Майе с него надо уходить. Блондинка послушно пересела к себе.

— А что будет завтра, как думаешь? — вдруг спросила брюнетка. Она уже отвернулась к стене, натянув до носа одеяло.

— Не знаю… — протянула Майя, глядя в пустоту. — Проснёмся. Поедим. А там и новая… Жизнь.

Тереза в ответ странно промычала что-то — то ли согласилась, то ли зевнула.

Майя разулась и положила голову на подушку. Завтра она обязательно найдёт друзей и всё с ними обсудит. Она всю сознательную жизнь была постоянно рядом с ними. Теперь уже их разделять — всё равно, что одну руку оторвать.

Блондинка выключила свет и погрузилась в спокойный сон.