На вдохе

Все еще пребывая в оцепенении эротических фантазий, он нахмурился, понимая, что его зовут. По имени, очень строго и уже три раза. Вот черт! Он провел ладонью по лицу, избавляясь от наваждения. Эрекция в штанах такая, что может увидеть вся чертова клиника. Взглянул ей в глаза и увидел в них беспокойство.

– Что? – буркнул он.

– Ваша очередь, – шевельнулись ее губы. Он представил, как эти самые губки приоткрываются, а проворный язычок ловит струю горячей спермы, которую он выпускает на ее лицо. – Расскажите нам о своих родителях?

Артем тряхнул головой и, расправив пальцы козырьком, растер лоб. Начал злиться. Как можно прерывать эротические фантазии какими-то дурацкими вопросами?! С неприязнью оглядел всех и проворчал:

– Мать любила, отца не было. Следующий.

Он уронил голову на руки и больше не произнес ни слова. Да уж. Развернутый ответ, ничего не скажешь. Оксана незаметно вздохнула и отвела взгляд. Сегодня все высказывались в рандомном порядке. Эстафету приняла девушка по имени Лена. У нее был резкий, высокий голос, который никак не умолкал и раздражал Артема все сильнее. Девчонка что-то ныла о том, что отец, по большому счету, не принимал никакого участия в воспитании дочери, но мать почему-то всегда его защищала, если не хвалила, и теперь бедолага не знает, как к нему относиться…

– Как к куску дерьма!

– Артем! Мы не даем оценочных суждений! – осекла Оксана.

–– А зря! К чему вся эта… толерантность?! Надо называть вещи своими именами! Рубить с плеча!

Он перевел страшно горящие глаза с доктора обратно на девушку:

– Если он дерьмово к тебе относился, болт на тебя забивал, нахрен он такой нужен?! Это из-за него ты стала наркоманкой! Все из детства – так ведь утверждают врачи? В детстве не долюбили, а выросла – стала искать забвение в наркоте. Так что к людям надо относиться так же дерьмово, как и они к тебе! Это ясно?!

Он обвел бешеным взглядом всех остальных.

– Кто еще хочет рассказать про бедного папочку, который ушел из семьи, но одумался и хочет вернуть все назад?! Гнать взашей таких ублюдков надо!

– Артем, пожалуйста, успокойтесь!

– Нет им прощения! Они ломают судьбы женщин, рушат психику детей. Знаете, кто потом из них вырастает? Монстры! Поганые выродки! Злобные сволочи и преступники! Такие, как мы!

– Артем, прекрати немедленно!!

– Те, кто подсаживается на «дороги» или иглу. Родину готовы продать, глотки друг другу перегрызть ради дозы! Отбросы общества, озлобленные, полусгнившие, ненавидящие весь мир. А главное вот такие папаши, которые захотели – вышвырнули ребенка, а захотели – обратно пальцем поманили и ждут, что тот прибежит и у ног валяться станет! Его не было в детстве, в самый важный период, нахрен он не сдался и теперь! Вся жизнь под откос с самого начала из-за этого урода! Не было ни единого шанса стать нормальным человеком! Мы все – чудовища, которые никому не нужны, даже собственным отцам!

– Хватит! Закрой рот!! Замолчи!!!

Взрывоопасная тишина повисла в воздухе. Лютой ненавистью горели глаза Артема, испепеляя женщину напротив, что осмелилась его заткнуть. Лена тихонько заплакала. У Василия задергалось колено. Кто-то хоронил лицо в ладонях, кто-то раскачивался на стуле, кого-то затрясло, как в лихорадке. Оксана намертво вцепилась в папку на коленях, голос ее дрожал, когда заговорила, угадывая подлинное положение вещей:

– Я не хочу просить вас удалиться из помещения, чтобы вы не провели параллель между мной и отцом, который когда-то удалил вас из своей жизни. Но я настоятельно вас прошу взять себя в руки и позволить закончить нашу встречу хотя бы в нейтральном ключе.

Стул все-таки был отброшен, хоть и не по сценарию его фантазии. Тяжелые шаги в армейских ботинках по полу и треск захлопнутой двери. Так, об этом она подумает позже, сейчас главное собрать по крупицам веру людей в себя и восстановить прежний настрой.

В конце недели состоялось собрание ведущих специалистов центра, где Оксана категорично заявила о том, что Кошкаров крайне асоциальный субъект. Его необходимо перевести на индивидуальный формат работы, поскольку в группе он ведет себя недопустимо.

Глава 3

Сергей Яковлевич после такого заявления отвлекся от записей, которые делал в ходе собрания, и взглянул на Оксану поверх очков. Стаж его работы насчитывал более тридцати лет, о чем свидетельствовали седые волосы на голове и мудрый взгляд уставших глаз. За это время был пройден путь от санитара до главврача.

– Это сложный случай психической неуравновешенности. Он неоднократно был замечен в правонарушающих действиях. Он злостный возмутитель общественного порядка в стенах этого центра и не только. Из каких только злачных мест его ни вызволяли, когда он сбегал, о чем вам, разумеется, известно?

– Да, я тщательно изучила его дело.

– Осмелюсь заметить, что с таким неуправляемым пациентом лучше работать в группе. Так вы, в первую очередь, сможете обезопасить себя.

– Значит ли это, что вы мне отказываете?

– Отнюдь. Я лишь хочу предупредить, с чем вам предстоит столкнуться.