На веки вечные

Пока добирались, не переставая, отпускали шуточки. Бартлетт уже знал, если в ход идут сарказм и ирония, воины таким образом подбадривают себя перед нешуточной опасностью.

– Зажарю парочку дикарей себе на ужин, – весело сказал Трент, самый старший из их группы.

– Подавишься, – усмехнулся капитан.

– В семье каннибалов умершего родича воспринимают как кормильца, – сострил солдат с пышными усами.

Мужчины впервые оказались в одной группе, и Бартлетт не знал имени усача.

– Выражение «попробовать девушку на вкус» дикари воспринимают буквально, – продолжил эстафету однорукий Малкин.

Правую руку воин потерял не в сражении, а в пьяной драке, за что подвергался постоянным насмешкам. Малкин сумел доказать, что эффективно сражаться можно и одной левой конечностью.

– Плыл я как-то на корабле, – сообщил Джойс. – И наш корабль напоролся на риф. Мастеровой сказал – через час потонем. По прошествии двадцати минут рулевой закричал: «Земля!», а с берега в ответ донеслось: «Мясо!»

От смешков удержаться не смог никто. Но спросить Джойса, правдива ли его история не успели.

– Стоять! – насторожился капитан.

Воины замерли.

– Чуете?

Бартлетт понял, о чем спрашивает их старший. Ощутимо повеяло холодом.

– Аспиды? – тихо спросил Малкин.

– Похоже на то.

– Смотрите, лед, – указал Трент на поблескивающую чуть в стороне кромку и добавил: – Придется не только с людоедами схватиться, но и с аспидами.

– Приготовить оружие, – отдал команду капитан. – Быстро и тихо за мной. На нашей стороне внезапность.

Бартлетт не боялся, молодая кровь кипела, адреналин зашкаливал. Он был сильным и выносливым. Вот прямо сейчас докажет, что чего-то стоит, будет безжалостно расправляться и с каннибалами, и с аспидами.

Но жизнь сурово обошлась и с ним, и со всем отрядом.

Как и планировал капитан, на поле, где шла драка, появились они внезапно.

Среди ярких желтых и сиреневых цветов валялись трупы. Убитые дикарями жители небольшой деревни, убитые аспидами каннибалы и совсем неожиданное – убитые людоедами аспиды.

– Разве можно убить аспида? – пробормотал усач, поравнявшись с князем.

Людоедов оказалось значительно больше, чем значилось в донесении. И вооружены они были гораздо серьезнее, чем предполагалось. Примерно семьдесят дикарей вели бой против десятка змиев.

Королевских воинов насчитывалось тридцать человек.

Наверное, аспиды появились, когда каннибалы убили местных жителей, – рассуждал Бартлетт, – хотели унести мертвых, но убийцы не пожелали расстаться с добычей и вступили в схватку с проводниками за грань.

Молодой князь вклинился в сечу, размахивая тяжелым мечом.

Чужеземцы дрались деревянными палками с шипованными набалдашниками и длинными, искривленными, зазубренными ножами. Еще у них имелись бутылки с какой-то ядреной начинкой внутри. Теперь стало понятно, как им удалось убить аспидов. При попадании в цель, бутылка разбивалась, и из нее вырывался огонь.

С таким оружием в Королевстве до сих пор не сталкивались.

– А они вовсе и не дикари, однако, – произнес свои последние слова в земной жизни старый вояка Трент.

Под ноги Бартлетту свалился усач. Взгляд уже не живой.

Воины убили многих каннибалов, но и погибли все. Последним из их отряда ушел капитан, будучи смертельно раненым, прихватил с собой на тот свет и парочку людоедов.

Только Бартлетт еще дышал. Лицо его горело от множественных порезов, оставленных зазубренным лезвием, обе ноги были перебиты, по всему телу тяжелые раны. Странно, он не чувствовал боли, только онемение. Наверное, шоковая реакция. Может, так и умрет до наступления адовой боли?

Джойс, порубленный на части своим же мечом, лежал далеко от него. Не посидеть нам в старости в пабе, не повспоминать молодые годы, – отрешенно подумал Бартлетт.

Среди затоптанных желтых и сиреневых цветов продолжали драться трое чужеземцев и два аспида.

Бартлетт представил, как его тело пожирают каннибалы. Только не это! Встать на ноги он не мог, онемение начало уступать место мучительной боли. От такой боли хотелось выть, но он заставил себя приподняться на локтях и доползти до мертвого дикаря.

Рядом с убитым валялись две бутылки с незнакомой доселе огненной начинкой. Бартлетт взял одну. Целился в людоедов.

Бросок причинил дополнительные страдания израненному телу, но людской мишени достиг.

Огонь заполыхал на голой коже двоих недругов. Их собрат отвлекся, и аспиды не упустили шанса разодрать третьего дикаря.

Бартлетт мог бы изловчиться и бросить вторую бутылку в крылатых тварей. Но не стал. Пусть делают свою работу.

– Ты помог нам.

От боли князь плохо соображал и поначалу подумал, что видит перед собой ангела, только почему-то темного.

– Ты заслужил право жить дальше. Сегодня мы тебя с собой не заберем.

– Я уже не жилец, – прохрипел Бартлетт. Знал, что умирает. Минута – две, может быть, пять, и с ним будет покончено.

Существо дотронулось до его плеча черным крылом.

– Небесное воинство подождет, – произнес он загадочную фразу. – Если потребуется помощь, зови. Но помни, день, когда позовешь, станет для тебя последним на земле.