На верхней границе фанерозоя (о нашем поколении исследователей недр)

Сначала нас ждал теплый прием наших коллег в столице Норвегии – Осло. Мы каждый вечер подводили итоги прошедшего дня на шикарном товарищеском ужине в одном из лучших ресторанов. В этой поездке я, пожалуй, попробовал наибольшее количество возможных морских деликатесов, причем не только атлантических, но и тихоокеанских с элементами, в том числе, и японской кухни. Столь обильный выбор морских блюд я встречал лишь во Вьетнаме да еще в Индонезии. С некоторых пор я предпочитаю морскую пищу даже наиболее искусно приготовленным мясным блюдам. Хорошее мясо в различных видах можно попробовать почти в любой точке земного шара, а вот достойную океанскую пищу – далеко не везде.

Наиболее официальные мероприятия вел вице-президент компании «Гидро» БентЛи Хансен. Но особенно близко я сошелся с руководителем норвежской рабочей группы – Пэром Кьярнесом. Человек далеко не заурядный, отличающийся высоким профессионализмом, он по достоинству оценил и наши достижения в области моделирования месторождений, особенно когда мы смогли организовать у себя во ВНИИГАЗе компьютерную информационную комнату, где иностранные партнеры могли знакомиться с моделями месторождений без права копирования. Но Пэр был не только ведущим профи в своем деле. Он вырастил трех прекрасных сыновей, которыми гордился. Кроме того, у него было необычное хобби, по поводу которого мы непрерывно шутили, – он увлекался разведением кроликов. Не раз впоследствии встречались мы с ним и в Норвегии, и в России, и каждый раз испытывали друг к другу искренние дружеские, теплые чувства.

В ту поездку мы посетили очень много интересных объектов в Норвегии, так или иначе связанных со строительством подводных добычных комплексов и морских платформ. Мы переезжали из города в город по подразделениям компании «Гидро» и их партнеров. Но одной из самых незабываемых поездок был перелет на специальном вахтовом вертолете из Бергена на знаменитую платформу в Норвежском море «Тролль – В». После специальной экипировки и инструктажа мы погрузились в комфортабельный 15-местный вертолет и после полуторачасового перелета «приземлились» (если можно назвать приземлением посадку на специальную вертолетную площадку гигантской морской нефтедобывающей платформы). Но ни одной капли нефти мы здесь не увидели. Вся нефть «качалась» из глубоких скважин, рабочая часть которых располагалась горизонтально в нефтенасыщенном пласте глубоко под дном моря. Устья скважин находились на расстоянии десятков километров от платформы и были соединены с ней с помощью специальных, относительно гибких, труб. Платформа представляла собой лишь сборный пункт нефти, которая после минимальной подготовки подавалась затем на берег по специальному подводному трубопроводу. Вся эта сложнейшая система работала автоматически на протяжении многих лет. Люди находились только на центральном пульте управления и следили за исправностью автоматики и показаниями приборов. Здесь же мы поучаствовали в прямом телевизионном сеансе связи с ближайшей небольшой буровой платформой, проводившей бурение дополнительных разведочных и эксплуатационных скважин, а также с головным офисом компании. На огромном экране в полстены отчетливо были видны изображения людей, находившихся на этой телевизионной планерке. Они так же хорошо видели нас, как и мы их. На этой гигантской платформе были не только оборудование, но и достойные жилые блоки, спортзал, ресторан, зимний сад. Между различными уровнями ходили комфортабельные лифты.

Вообще норвежцы оказались очень открытыми людьми, рассказывали и показывали нам все, о чем бы мы их ни спросили. Они, кроме того, с лихвой оплачивали наше обучение и техническое перевооружение. Конечно, делали они это не совсем бескорыстно, а в надежде, что мы допустим их в качестве партнеров к Штокмановскому проекту. Но мы в очередной раз их «кинули», показав свою российскую непредсказуемость и откровенную непорядочность. Руководство послушалось наших академиков-советников-дилетантов да высокопоставленных менеджеров от оборонной промышленности, стучащих себя кулаком в грудь, что мы, мол, сами с усами. О том, как мы «умеем» все это делать, мы уже показали, заложив в начале 90-х на Северодвинском заводе платформу для морского месторождения Приразломное. И всерьез поначалу собирались начать добычу в 1996 году. С тех пор денег истрачено аж на пять платформ по тогдашним ценам, а ее так и нет и, что характерно, не будет. А если бы тогда связались с иностранными профессионалами, то у нас уже выросло бы целое поколение своих морских нефтяников и сейчас мы могли бы всерьез подумывать о самостоятельном освоении некоторых арктических морских месторождений. Но, похоже, мы опять наступили на те же грабли. На условиях подряда без доли в продукции мы вряд ли получим быстрый и качественный результат даже с иностранными подрядчиками. «Головотяпству» нашего менеджмента на всех уровнях и во все времена, видимо, нет предела.