На войне и в тылу - по-фронтовому

Однажды при заходе на площадку нас обстреляли. Пули попали в плоскости самолета, но особого вреда не причинили. Быстро разгрузили корабль, поместили в него 22 человека раненых. Между тем огонь по партизанскому аэродрому усилился. Бой шел совсем рядом. Заслоновцы стремились оттеснить противника. Наш самолет взлетел буквально на глазах фашистов и скрылся в ночной темноте.

Экипаж Поповича продолжал летать к партизанам. За нами прочно закрепилось «Заслоновский экипаж». После каждого полета Гризодубова неизменно спрашивала Михаила Ивановича:

— Ну, как там ваш Заслонов, бьет фашистов?

— Бьет, товарищ подполковник, — отвечал Попович, — только, говорит, патронов маловато.

— Старайтесь обеспечить его ими в достатке.

— Будет сделано, товарищ командир.

Накануне всенародного праздника — 25-й годовщины Великого Октября — экипажи Михаила Поповича и Виталия Бибикова вылетели с листовками в прибалтийские республики. О результатах этого полета рассказало письмо ЦК КП(б) Эстонии. В нем говорилось:

«Уважаемая товарищ Гризодубова! Разрешите горячо поблагодарить вас за проведенную в ночь с 5 на 6 ноября 1942 года летчиками вашей части успешную операцию по распространению листовок в Эстонской ССР. Эстонский народ услышал перед 25-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции по всей стране пламенные слова большевистской правды, доставленные туда нашими славными соколами». И далее: «Прошу от имени Центрального Комитета КП(б) Эстонии объявить благодарность экипажам самолетов, доставивших листовки в Эстонию, и сообщить имена командиров этих летчиков».

Однако об этой благодарности некоторым членам нашего экипажа узнать уже не довелось. Роковой вылет, с которого я начал эти воспоминания, состоялся в ночь с 6 на 7 ноября. Мы должны были лететь к Заслонову, но получили известие, что он не может принять самолет из-за боевых действий. Тогда Попович решил доставить боеприпасы другому отряду. Здесь и произошла катастрофа.

Когда я пришел в себя, увидел разбитый самолет, безжизненные тела командира Михаила Ивановича Поповича и штурмана Ивана Георгиевича Талалайкина. Остальные были ранены. В тяжелом положении был второй летчик комсомолец Алексей Михайлович Иванов. Он не мог двигаться, но как старший по званию принял командование на себя. Увидев приближающихся фашистских карателей, приказал мне и радисту Андрею Талаеву уходить в глубь леса, к партизанам. Мы не хотели оставлять Иванова одного. Однако он был непреклонен в своем решении. Пришлось подчиниться. Какое-то время слышали выстрелы, различая «свои» и «чужие». Потом все смолкло.

Почти шесть суток шли и ползли по лесным трущобам, порой теряя сознание от боли и голода. И вот повезло: встретились с партизанами «дяди Вани» — Патружанского из соединения Ковпака. Врач Анна Павловна Прищепа основательно занялась нашим лечением, которое продолжалось долгих три месяца.

Разведчикам Ковпака удалось установить обстоятельства гибели летчика А. М. Иванова. Фашисты взяли его в плен (был он тогда без сознания), на допросах он упорно молчал, и его замучили. Поповича и Талалайкина похоронили местные жители.

Начав поправляться, мы с Андреем получили задание Патружанского: руководить работами отряда по строительству аэродрома, чтобы принимать самолеты с Большой земли. Дело шло споро. Первым совершил посадку наш товарищ Борис Григорьевич Лунц. С ним мы и возвратились в родной полк.

Встретили нас шумно, радостно. Объятиям, поцелуям, расспросам, казалось, не будет конца. Но Валентина Степановна Гризодубова распорядилась:

— В баню! В столовую! В постель!

Еще находясь среди партизан, я дал себе клятву заменить за штурвалом самолета погибшего командира. Об этом в первые же дни после возвращения и написал рапорт на имя командира полка. Просьбу Гризодубова удовлетворила, поручив мое обучение лучшим летчикам Гришакову, Рукавицыну и Масленникову. Со второй половины 1943 года я начал уже самостоятельные полеты. Всего сделал 160 боевых вылетов.

Помощь нашего полка партизанам была огромна. Из опубликованных ныне документов известно, что уже к июлю 1943 года украинские партизаны взрывчаткой, которую им доставили летчики Гризодубовой, пустили под откос 299 вражеских эшелонов, взорвали 309 железнодорожных мостов, уничтожили при этом десятки тысяч захватчиков, много боевой техники, оружия, боеприпасов.

А вот сообщение из белорусского штаба партизанского движения: «По неполным данным с вашей помощью с августа 1941-го по июль 1943 года истреблено высших фашистских чинов — 14, солдат и офицеров — 120 000, разгромлено войсковых штабов — 11, войсковых и полицейских гарнизонов — 118, произведено крушений воинских эшелонов — 1974, подорвано и сожжено станций — 10, железнодорожных мостов — 151.

Учитывая исключительную самоотверженность и отвагу личного состава полка Гризодубовой, — при выполнении сложных заданий в боевых полетах к партизанам — считаем, что 101-й авиаполк дальнего действия заслуживает звания гвардейского полка».