На волнах оригами

– Я редко куда-то хожу, ты же знаешь, – успокоила я его, с улыбкой глядя в серые глаза, которые на экране компьютера казались темно-графитовыми. – Универ, дом, танцы два раза в неделю. Все ноги в синяках, – пожаловалась я.

Я все еще училась делать элементы на пилоне, и синяки появились не только на лодыжках и икрах, но и высоко на бедрах.

– Покажи, – тотчас попросил Тропинин, и я могла поклясться, что хоть лицо его и оставалось спокойным, но глаза его смеялись.

– Сейчас, – погрозила я ему пальцем. – Хотя-а-а…

Мне захотелось немного поиграть с ним, и я, чуть отодвинув стул назад, положила ноги на стол перед компьютером – одну на другую, попытавшись сделать так, чтобы это выглядело соблазнительно.

Антон присвистнул. Но, кажется, его куда больше интересовали не синяки, а сами ноги, ибо в шортах я была домашних и довольно коротких.

– Видишь, – провела я пальцем чуть ниже коленки по темному синяку – самому свежему.

– Вижу, – сглотнув, отвечал Кей. – Отличный вид, детка.

Я рассмеялась, зная, что у меня получается дразнить его.

В это время совершенно не вовремя открылась дверь, и в комнату заглянул Алексей.

– Что делаем? – радостно осведомился он, видя, что я разговариваю по скайпу с Антоном. – А, пардоньте, продолжайте, не буду мешать вашим игрищам, – явно неправильно понял он происходящее, и я моментально попыталась убрать ноги со стола, едва не свалившись со стула на пол.

Тропинин рассмеялся.

Я смутилась.

А он сказал, что я – очаровательна. И подкалывал весь вечер, пока мы разговаривали, подначивая показать что-нибудь еще кроме ножек. А я жалела, что не могу поцеловать его через экран компьютера.

Кажется, все шло довольно-таки неплохо. Лескова больше не объявлялась и пакостей никаких не делала. Брата Антона я также больше не встречала. И мне казалось, что все хорошо и что с главным препятствием – расстоянием и я, и Антон справимся.

А еще я ждала нашей встречи в столице, куда он обещал прилететь восьмого октября.

События начали закручиваться позднее, накануне нашего с Нинкой отъезда в Москву. Медленно, но неотвратимо. И только потом я смогла осознать, к каким последствиям эти события смогли привести.

Подруга расстаралась на славу: – она, каким-то необъяснимым образом узнав, в каком отеле остановятся «Красные Лорды», заказала дорогущий номер-люкс в том же месте, потратив на это баснословную кучу денег. По ее невероятному плану, в этом номере мы с ней должны были жить целых два дня, пока в городе будут ее любимые музыканты. Она планировала встретиться с ними в отеле, но на этот раз ставку делала не на магию с ее приворотами-отворотами, а на собственную неотразимость. Происходящее было для Нины забавной игрой, веселым приключением, и глаза ее горели так ярко, что я даже предположила, что это отблески костров, разводимых в ее черепушке личными тараканами, по всей видимости, искореняющими здравый смысл с инквизиторским рвением. Как именно Нинка собралась очаровывать Гектора, я понятия не имела, и, честно говоря, мне казалось, что все ее старания обречены на провал. Но Журавль и слушать меня не хотела. Она бегала по бутикам и салонам, делая новые красивые ногти, прическу, занимаясь кожей и без того подтянутой фигурой, ища лучшие наряды и накупив кучу новых и жутко неудобных, на мой взгляд, туфель. Как она выцыганила такую сумму денег – и на отель, и на билеты, и на все свои многочисленные прихоти, я понятия не имела.

Родителям, кстати говоря, Нинка сказала, что едет в Москву на международную конференцию по правовому регулированию, мол, это поможет ей в защите диплома. Самое интересное, что конференция, на ее счастье, в это время действительно там проходила, на базе одного из университетов, а Журавлик вовремя подсуетилась. Она заранее пошла к декану и каким-то образом вынудила его – а по-другому и не скажешь – отправить нас с ней на эту самую конференцию, дабы пропущенные несколько дней не считались прогулами. Декан повелся на лапшу, навешанную на его уши хитрой Ниночкой, которая считалась одной из самых лучших студенток курса. И в результате подруга получила от него добро, взамен согласившись стать участницей конференции в секции коммерческого права – и ее доклад был связан с правовыми проблемами рекламы в Интернете.

В отличие от подруги, своим родственникам я сказала прямо, что еду на концерт, но если вдруг поездкой станут интересоваться Нинкины родители, то я – на конференции вместе с ней. Томас обрадовался – он всегда был за любой кипиш, кроме голодовки. Леша сказал, что делать мне нечего и что лучше бы я поехала в Германию. А вот Нелька откровенно завидовала – очень уж хотела тоже попасть на концерт знаменитой группы.

«Тебе все, – ныла она вечерами, – и няшный парень-музыкант, и концерт крутой! А мне что?! Мне только в школу ходить и к экзаменам готовиться!»

В результате сестрица стала требовать с меня автограф «Лордов». На мои вполне логичные доводы: «Где я их возьму?!» она не обращала внимания и заставила дать обещание, что я привезу ей какие-нибудь сувениры с концерта.