На волнах оригами

Андрей стукнул кулаком по стене, впрочем, тут же взял себя в руки и быстрым шагом направился к продюсеру – не исполнительному, отвечающему за выпуск программы, а к генеральному, который, кстати говоря, лично пригласил «На краю», дабы «обрадовать» его, что группа приедет в неполном составе. Тот вошел в положение и сразу же поставил в известность режиссера, и его команде пришлось тут же переделывать кое-какую часть сценария, чтобы не напортачить с хронометражем.

Генеральный продюсер, как и Андрей, настроенный по-деловому, знающий цену времени и деньгам, но тонко чувствовавший, с кем и как нужно разговаривать, был крайне недоволен, но виду не подавал. На это у него, естественно, были свои причины – его канал первым добрался до команды «На краю», которая буквально только что вернулась из США, где участвовала в грандиозном по финансированию и трансляции фестивале наряду с мировыми монстрами рок-сцены.

– Что же, по крайней мере, будет Кей, – тщательно подбирая слова, проговорил генеральный продюсер, сомкнув пальцы в замок и с отвращением поглядывая на остывший кофе. – А это уже… м-м-м… весомо.

Андрей только учтиво кивнул, не забыв тонко, как-то даже профессионально улыбнуться. Он терпеть не мог, когда его планы рушились.

Оставалось надеяться, что Кей и Фил вытянут прямой эфир.

* * *

В студии авторской программы «Время быть впереди» было шумно и оживленно, хотя до прямого эфира оставалось немного. Гости передачи приехали буквально только что, и теперь съемочная группа носилась вокруг них: Кею и Филу закрепляли микрофоны, проговаривали сценарий, гримировали, в спешке о чем-то расспрашивали и что-то уточняли. Эта нескончаемая суматоха почти мгновенно передалась и в просторную режиссерскую аппаратную, находящуюся в соседнем помещении.

«Царь и бог» аппаратной – режиссер, не по погоде облаченный в бело-синий, с оленями, свитер, сидел перед видеомикшерным пультом с десятками «линеек» – рядами кнопок, и внимательно всматривался в многочисленные мониторы, расположенные прямо перед его глазами. Рядом расположилась и его команда: шеф-редактор, ассистенты режиссера, редактор по титрам, оператор телесуфлера, инженер. Позади, за прозрачной перегородкой, находился веселый звукореж, восседающий за своим пультом со множеством микшеров, лампочек и рычажков, каждый из которых был подписана.

В этом месте вообще было множество непонятной техники, куча компьютеров и разномастных экранов, сотни кнопочек и километры проводов, и потому непосвященному оно напоминало центр управления космическими полетами.

– Пять минут до эфира, – привычно объявил режиссер в микрофон, все так же не отрывая взгляд от экранов. Он только что вернулся из студии, где раздавал нерадивым подчиненным новую порцию указаний и сам лично поправлял свет – новый осветитель, по его мнению, был криворуким и бездарным.

Один из ассистентов – молодой парень с татуировками и лысой, как коленка, головой, потер руки в предвкушении. Сегодняшних гостей он ждал с нетерпением и очень уж хотел, чтобы эфир побыстрее начался. К тому же все шло без накладок: аппаратура была отрегулирована, а звук и картинка настроены заранее. Все ждало своего часа. Вернее, минуты или даже секунды – именно они являлись главной временно́й единицей измерения в российском отделении музыкальной телекомпании MBS, на которой «Время быть впереди» выходило в прямой эфир каждую неделю. Впрочем, это были единицы измерения и всего телевидения в целом.

В нескольких мониторах, на которые передавались планы камер, направленных на ведущего, появился Остап Зайцев. Его тут же начали усиленно припудривать, мешая читать сценарий и поправки к нему.

– Расселся, умник, сейчас опять звенеть начнет на всю студию, – не пылал к нервному экзальтированному Остапу пламенными чувствами режиссер и, пока тот не слышал, позволил себе пару нелестных эпитетов на его счет, как всегда, повеселив всю команду.

Знаменитый музыкальный журналист и модный критик Остап Зайцев, отдавший своему делу почти двадцать лет из сорока с хвостиком прожитых, сидел в красном кресле с высокой спинкой, чинно положив одну тощую длинную руку на подлокотник, а вторую вытянув вперед – в ней был зажат сценарий, в который ведущий все время косил одним глазом.

Слева от ведущего порхала гример, старательно поправлявшая грим. Справа прыгал один из ассистентов. Он, от усердия высунув кончик языка, прикреплял к Остапу «ухо» – специальный микрофон, чтоб ведущий мог слышать режиссера.

– Может, уже хватит? – прогнусавил господин Зайцев, который никак не мог сосредоточиться на сценарии.

– Сейчас-сейчас, Остап Васильич, – прощебетала гример. – Еще минуту!